В ответ обе они — и Ксюша, и её мать — посмотрели на него, как на идиота.

— Не думаю, что имею право ей командовать, — пожала плечами Фрида, а потом внезапно развернулась к орущей тётке: — Но и ругаться на неё не позволю. Если ещё хоть кто-то повысит голос на мою дочь, будет иметь дело со мной!

— Фри, не связывайся, они же маги, — прошептал Стас.

— Да плевать, пусть хоть светлые эльфы или всадники Апокалипсиса.

— Вот сразу видно, что яблоко от яблони, обе хамки! —фыркнула тётка. — Ещё и вырядились, как на карнавал. Я бы свою дочь в таком виде из дома не выпустила, налысо бы побрила и с мылом отмывала!

— Рот себе с мылом помой, каракатица блестючая! — не осталась в долгу Фрида.

Ксюша смотрела на мать глазами, полными удивления и восторга. Кажется, ей было в новинку, что за неё заступаются в споре, но ощущение ей явно нравилось.

— Ах ты дрянь! — вспыхнула тётка. Буквально. У неё не только глаза загорелись, но и руки засветились. Или это просто платье так блестело?

— Как же вы меня заколебали все! — Диана в сердцах топнула ногой. — Хватит устраивать бардак на моей свадьбе! Не могли до завтра потерпеть, а потом спокойно разобраться, кто из вас в чём виноват? Без посторонних!

— Я не посторонняя, я жертва! — немедленно откликнулась тётка.

— Это муж твой — жертва. Второй, — заметил старший Рыбников.

— Третий, — машинально поправил рассудительный мужик. — И бывший. В смысле, он уже на момент смерти бывшим был. Она потому и бесится, что ей из-за развода компенсации не досталось.

— Да мне плевать! — рявкнула Диана. — Глаза б мои вас не видели! Понабежали, чтоб вас…

— Я бы с удовольствием остался дома, но твой братишка вытащил меня буквально из постели, — развёл руками Людвиг.

Ну, по крайней мере, он уже был в состоянии разводить руками.

— Из кресла. Компьютерного, — поправил Лёха. — А что сегодня… так подарок на свадьбу же. Я как лучше хотел.

Тимур задумался. Когда он последний раз заглядывал в Дом, там не было ни компьютера, ни, соответственно, компьютерного кресла. Да и не смог бы Лёха самостоятельно забраться в боггарта. А значит…

— Из моего кресла?

— Ну да.

— А что ты вообще делал в моей квартире?

— Караулил. Да ладно, чего ты так пыришься? Я ж ничего чужого не взял, по шкафам не шарился, не натоптал даже.

— Если бы натоптал — я б точно заметил, — недовольно буркнул Людвиг. — Ещё и запах замаскировал, зараза.

— Так я ж знал, на кого охочусь! Ну хорошо ведь получилось, скажи? — Лёха был простым, как пять копеек: смеялся, когда смешно, грустил, когда грустно, всегда готов был подраться за правое (как он думал) дело, не умел долго обижаться на окружающих — и от других ожидал того же. Для него нормально было сначала запихать человека (или даже не совсем человека) в мешок, предварительно лишив силы, а потом у него же искать похвалы и одобрения.

— Как ты его вообще вычислил? — удивилась Диана.

— Так ты же сама сказала, что от девчонки Майером пахнет, а потом сказала, что Тимур точно что-то знает. После того, как он за девчонку заступаться полез. Вот я и решил, что надо за ними последить. И за его квартирой тоже.

Тимур, который на момент драки за гаражами про возвращение друга не знал ровным счётом ничего, только пожал плечами, а вот Людвиг неожиданно встрепенулся:

— Ну точно! Запах!

— Какой ещё запах? — удивилась Диана.

— От мальчишки. А я всё думал, чем от него пахло таким знакомым. Точнее, кем. И никак вспомнить не мог.

— Так мы ж с тобой никогда особо не общались, — охотно подтвердил Лёха. — Ещё бы ты вспомнил! Да и с пацаном-то мы всего пару раз пересеклись.

— С каким пацаном? Вы вообще о ком сейчас? — спросил Тимур, уже догадываясь, что услышит в ответ.

— Да мы с ним случайно столкнулись, когда ты меня столбом приложил. Я ж не ушёл тогда, Динку на такси посадил — и вернулся тихонько. Даже успел застать, как ты с теми ребятами разминался. А потом слышу, кто-то вокруг ходит, шуршит. Вы домой пошли, я за вами — а следом опять шуршит. Смотрю, пацан крадётся, и на телефон так тихонько щёлк-щёлк. Ну я ему и сказал: «Слышь, скинь фотки».

— И он скинул?

— Нет, сначала он чуть не обделался от страха и попытался слинять, а потом сориентировался и решил стребовать с меня деньги. Я сказал, что он идиота кусок, и если будет выпендриваться, я заберу фотки вместе с телефоном. И с куском руки. В итоге сошлись на том, что он следит за Смолянским и сообщает мне, если рядом с ним появится непонятный мужик, а я ему, так уж и быть, что-нибудь отстегну, но только если информация будет полезной. Кстати… — Лёха обернулся к волчонку, который, конечно, опять бегал вокруг с мобильником. — А ну прекрати снимать всё подряд!