Я молча продрался сквозь мертвечину, оскользнулся на лесенке и притормозил, разглядывая приникшего к телеге Шеста. Марта достойно пережила нашествие, как и груз. Немного раздергали, помяли, но ничего фатального.

— Оргазмируешь? — поинтересовался у бойца, спускаясь.

— А могли и сломать, — буркнул тощий, вытаскивая колесницу. Скрежетнул металл.

Ничего не меняется. За то и люблю смену № 7. Другого не надо.

На несколько минут задержались перед затором из ржавого транспорта. Вблизи видно, что к конструкту приложились человеческие руки. Где надо подправили, зацепили, создавая барьер, где надо оставили удобные пролазы, что легко контролировать. И в глаза сильно не бросается — просто одна из многих апокалиптических картин, если не присматриваться на паранойе.

— Отсекатель, — представил Шумный. — Удобно охотиться, когда орда выплескивает.

— Дело, — согласился Замес. — Понесли?

Марта благородно поднялась на гео-силе. Железная королева на ручном приводе. Царица дорог, судя по взгляду довольного Шеста. Пусть тешится, мне не жалко.

Минут двадцать кружения по околоткам, заваленным бетоном и кирпичом, вывели нас в просторный дворик, отмеченный не иначе как вехой. На штабеле из строительных плит пристроилась кабина экскаватора, в которой на обветшалом сиденье чинно восседал мужской пожелтелый скелет, созерцая клети домов. Посыл, мягко говоря, не ясен, но внушал, заставляя призадуматься.

— И в чем смысл? — спросила удивленная Ива, обходя композицию.

— Это Иван, — просто сказал Самара.

Помолчали, осознавая. Лишние слова только портят замысел, как говаривал инструктор номер 8. А потом бил, сука. Таков путь, да.

Метров через тридцать, впритык к сложившемуся дому, нашлась теплушка, отреставрированная фанерой и жестью. Заткнули дыры, пристроили навес, ящики под седалища. На подходах, обозначенных подчищенным газончиком, скромно шаяла бочка, исходя сизым дымком. Пахло дымом и немного мочой. Уют за концом мира.

— Одиннадцатый форпост. Старательский, — отрекомендовал Шумный. — Добро пожаловать.

— Телегу сзади приткните, — посоветовал один из метростроевцев.

Обустраивалась недолго. Выставили припасы с обеих сторон, разобрали посадочные места и пока Фрау колдовала над меню, запалили костерок, овеявший седушки мирным теплом. На раскочегаренную бочку водрузили решетку и помятый чайник. Без суеты и почти на автопилоте, точно после рядового выхода в зону. И Метрострой начал мне почти нравиться. Хотя отработать с ножа я успею…

— С Фермы? — жадно спросил Шумный, едва устроились и закончили приглядываться.

Бойцы посмотрели на меня. А мне, неожиданно, похрену. Взрослые мальчики и девочки сами знают о чем и как говорить. Таиться смысла не вижу, да и нечего скрывать рядовым пилигримам. Нам помогли, нас приняли и пока не убивают.

— Замес, — сказал коротко, и боец широко улыбнулся. А ведь любит поболтать, отметил мимоходом. Да и остальные оживились. А мне в радость помолчать и послушать, делая выводы.

— Проходили, — вступил умник. — Попали прям на самое горячее…

А дальше потекла сарафанная беседа — информация текла в благодарные уши, создавая положительный имидж у обеих участвующих сторон. В сухом остатке и без шуток — метростроевцы нормальные ребята — поддерживают порядок, соблюдают нехитрые правила, способствующие выживанию. Своего не отдадут, чужого не ищут, падаль истребляют.

Шумный заговорщически наклонился вперед:

— Слышал, Амиго там пригрел каких-то бойцов. Чисто звери, из восходников картинки позорные слагали, прям кишками полотна выписывали. Залетные рассказывали — народ срался при одном взгляде.

Фрау закашлялась и замахала рукой, делая вид, что отгоняет дым. Крыса радостно кивала — ее ЧСВ, походу, близилось к стратосфере. Вот только нет там нихера стратосферы.

— Вранье, — вступил я в разговор.

— Чего? — не понял Самара.

— Пизд…, говорю, — кивнул и чутка помолчал, акцентируя внимание. — Если вы знаете Амиго.

— А-а, — понимающе хмыкнул Шумный. — Сам не встречался, но да. Амиго помощники не нужны.

— Только вот напряг он зону, — с легким сожалением отметил метростроевец с забавным погонялом Хрусть.

— Поясни, — перехватил инициативу Шест. — Амиго, сука, надо памятник поставить. При жизни. Смекаешь?

— Да я и не спорю, — вскинул руки Хрусть. — Но всегда есть нюансы. Восход нагнули, да, честь хвала и все такое. Но теперь сучата расползлись и пытаются укрепиться на каждой встреченной точке. Наши за последние дни штук пять предъяв погасили. Без Хаша они совсем отмороженными стали…

— Ага, а с Хашем просто пели соловьями, — хмыкнул Замес. — И нечего не отжимали.

— Тоже верно, — кивнул Шумный. — Но мы старатели, пасем Вудсток. Самара вон пытался перевестись в боевое звено, но Марфа сказала, что драчливых много, а хозяйственников с гулькин хер. И вернула на форпост.