Но кто не рискует, тот всю жизнь обречён просидеть на обочине. Я же всегда хотел идти по дороге жизни вперёд сам, а не ждать попутной телеги.

Убедившись в том, что печать призыва нарисована мной верно, а жертвы лежат в верном порядке, я вышел из квадрата.

Жутковато это выглядит, наверное — в кромешной тьме спортзала, среди выключенных тренажёров, нарисована квадраграмма — они светится во тьме мертвенно-синим светом. А над квадраграммой возвышаюсь во весь свой невеликий рост я — почти трёхлетний малыш в привычном спортивном костюме.

— Приступим! — сдул я упавшую на глаза чёлку. Надо будет немного подстричься.

Самым примитивным способом призыва всегда является какое-нибудь ритуальное заклинание. Заковыристое, зубодробительное и, желательно, в стихах.

Но этой мишурой пользовались маги седой древности, призывая всякую нечисть в глухих лесах и мрачных капищах. Цивилизованный чародей может обойтись лишь словом призыва и верным распределением маны.

— Альтаир! — произнёс я громко и чётко имя искомого духа, тут же выплёскивая в контур где-то половину собственной маны.

Мана заклубилась над подсвечивающей её сеткой призыва — и потекла вдоль граней квадрата, охватывая сложным рисунком все четыре Жертвы.

Не зря я ходил на аурочтение все эти полгода! Маленькое тело уже освоилось с эфиром, и я без особых усилий направлял ману ровно туда, куда надо.

И призыв удался!

Воздух в центре квадраграммы сгустился, засиял… а затем тёмный потолок нашего спортзала будто бы исчез, обратившись в купол ночного неба, сплошь усеянный звёздами.

И это не местное, не земное небо! Здесь, вроде бы, тоже есть звезда Альтаир, не помню точно, но сейчас перед глазами появилось давно знакомое мне небо! Небо моего родного мира!

В голове промелькнула вызубренная ещё во времена учёбы звёздная карта. Вот созвездие Лани, вот — Слона, Колдуна, Круг Бездны… А вот и искомое созвездие Короны.

Именно в нём самой яркой звездой является Альтаир… и прямо сейчас из этой звезды в центр квадрата ударил луч яркого космического света.

И тут же вся эта фантасмагория, видимая лишь мне, закончилась. Потолок вновь стал собой, принесённые мной жертвы мгновенно вспыхнули бледным огнём и истаяли… а в центре квадрата выросла сотканная из небесного пламени белая фигура. И спортзал тут же огласился речью, соверешнно неземной по звучанию, но сказанной на чистейшем русском:

— Ясного неба над головой тебе, о великий звездочёт! — прогремел абсолютно ледяной, чуждый жизни, голос, умноженный звонким эхом. — Ты воззвал к сферам небесным, и я явился пред тобой! Возрадуйся же, выдающийся смертный муж. Ибо пред тобой предстал сам Альтаир, Небесный Бриллиант, способный прозреть Истину! Кто ты, о… мальчик?!

Ха! Ха-ха-ха! Я не удержался и захихикал в голос. Похоже, только что я сумел удивить даже бесстрастного космического духа!

— Заканчивая свою речь, дух. У тя там, вроде, ечё чё-то по пьёграмме надо сказать же?

Альтаир опешил ещё больше. Бледное пламя его вытянутого тела задрожало, заколебалось.

— Да… Мальчик, где твои родители?! Кто призвал меня на твердь планеты и теперь так низко шутит над стариком?!

— Да какой ти стаик? — упёр я руки в бока. — Тебе и ста тысяч лет нету!

— А ты откуда… э-э, то есть, ПО-ТВОЕМУ, ДВЕНАДЦАТЬ ТЫСЯЧ ЛЕТ ЭТО МАЛО ДЛЯ ДУХА?!

Воздух в зале словно заледенел. По телу поползли мурашки, но я не обращал на это внимание. Это лишь эмоциональная проекция — даже звёздные духи довольно… экспрессивны.

А уж о духе какой-нибудь горной реки нечего и говорить. Сил — кот наплакал, зато самомнения на Пожирателя Звёзд, не иначе!

— О, раньше я думал, что тебе девять тысяч… — усмехнулся я, продолжая пялиться на трёхметровый столб застывшего звёздного света.

— Нет, двенадцать… ТАК, СТОП!!! Кто ты такой, мальчишка, и кто призвал меня?!

Но недаром он дух познания, воплощённая путеводная звезда, указывающая путь сотням поколений путешественников. Прозрев суть, Альтаир быстро свёл два и два.

— Ты призвал меня, юнец! Но как?! Зачем?! — вытянулся от него отросток, похожий на руку с указующим перстом. Ну вот, дух познания, а не научили, что тыкать пальцем некультурно.

Нас с Сашкой вот мама постоянно этому учит. Иногда так настойчиво, что потыкать хочется просто назло. Это что-то детское, наверное.

Не могу же я быть таким непослушным, верно? Или могу?

— Обысьным ритуалом. — хмыкнул я. — А пайцем тыкать некультурно! Культурно ответить на мой вопрос!

— Кто это придумал такое правило?.. А-а, прозреваю. Погоди немного, мальчик. Сейчас я усвою культуру вашей местности и приму удобоваримый облик.