— Спрашивай.

— Что за язык?

— Глоссия, не язык.

— Что, прости?

— Я говорю, что это не язык, а глоссия. Шифр, чтобы избежать прослушки.

— Сам придумал?

— Научили.

— Кто научил?

— Иган Брен, мой ссудодатель.

— Он преступник?

— Вполне возможно. Скорее всего, даже — проценты-то грабительские. Но не уточнял. Специально.

— Зачем ты взял деньги у преступника?

— Дед, ты сейчас серьёзно? — на этой фразе я возмутился. Очень расчетливо возмутился. — Ты меня оставил с какими-то копейками на кармане и невнятными перспективами! Если тебя устраивало для дела изображать нищего графа, то меня, прости, нет!

— Голос не повышай.

— А то что? Нет, серьёзно — что ты сделаешь? Вышвырнешь меня из дома? Отлучишь от рода? Так поздновато, дед! Я и без тебя проживу, и без фамилии Брюс! Один головняк, блин — простолюдином бы в несколько раз быстрее раскрутился. А тут на одних только налогах для дворян разоришься!

— Я сказал — ГОЛОС НЕ ПОВЫШАЙ! — рявкнул дед, призывая магию.

Да уж, Грандмастер, это вам не Подмастерье! Без всяких заклинаний, на одной сырой силе, такой жути нагнать! Волосы даже зашевелились! По всему телу.

— А я сказал — не дави! — преодолевая сопротивление ставшего очень плотным воздуха, который старший Брюс насытил микрочастицами земли, я поднялся и упёрся ладонями в стол. Глянул на деда с вызовом. — Я твой внук, а не слуга, понял! Или ты это уяснишь, или я сваливаю сегодня же! Со своими людьми — плачу-то им я. А ты, давай, веселись тут со своими девками — дом полностью в твоём распоряжении. Только не переусердствуй. Сердце, говорят, в твоём возрасте, уже не то!

Оплеуха, самая обычная, без капли магии, отшвырнула меня от стола, перекинула через кресло, стоящее за спиной, и отбросила чуть ли не к самой двери. Совершенно автоматически, я призывал «дымку», создавая с её помощью канал между мной и старшим Брюсом. Вышло не так хорошо, как с неодарёнными — почувствовав вмешательство, дед также рефлекторно создал «доспех», обрубая энерготок.

Но каплю его жизненной силы я похитить успел. Совсем крохотную, достаточную, лишь чтобы зашатавшийся зуб подлечить. Но и этого хватило, чтобы Алексей Яковлевич пошатнулся, схватился за грудь и осёл в кресло.

— Дед, ты как! — первым делом уточнил я, поднимаясь.

— Ромка, ты это чего сделал? — тихим, совершенно непохожий на тот недавний громовой голос, спросил тот. Взглянул на меня так, будто видел впервые. — Это же Ринко техника!

— Ну, она меня и учила, так-то, — с каплей вины в голосе ответил я. — Она что, не рассказывала?

— Лиса никогда ни перед кем не отчитывается. Даже перед тем, кто ей жизнь спас.

Цвета довольно быстро вернулись на лицо деда. В глазах же поселилась настороженность.

— Это не наша магия, внук.

— Ну, так вышло, что теперь наша. Моя, по крайней мере. После исцеления я стал немного другим…

Граф кивнул. Немного заторможенно, словно сам себе не веря.

— Барух говорил, — произнёс он. — Но я не особо верил. Чудеса, исцеления — такое разве бывает? Так это правда? И клиника твоя этим и занимается?

Я пожал плечами.

— Я был уверен, что он тебе полный расклад дал. — замялся на миг, но решил, что пора уже и на мировую идти. — Ты это, деда… Прости за… ну ты понял. Я на рефлексах — каждый же день с лисой занимаюсь. По два раза в день, если уж точным быть. Ты ударил, а я — вот… Короче, выживание — такая штука. Обоюдоострая.

Алексей Яковлевич усмехнулся.

— Можешь мне не рассказывать. Ты тоже меня прости, Рома. Отвык я от того, что со мной подобным образом разговаривают. Да ещё и щенки, у которых молоко на губах не обсохло.

— Ой, вот не надо, а! Я же вроде уже доказал, что не глупый пацан, которого поучать надо.

— И весьма убедительно! — снова хохотнул старший Брюс. — Так, погоди, ты что же, родовые техники под магию лисы приспособил? Это же «дымка» была?

— Ага, я из нее каналы строю.

На некоторое время мы ушли от других тем, обсуждая лишь технические характеристики моего видоизменённого дара. Старший Брюс очень хорошо, как оказалось, в теме разбирался — как бы, Гранд, да ещё и лично с кицунэ много лет знаком. А ещё выяснилось, что до новых знаний он невероятно жаден. Не отстал, пока я не показал ему всё, что умел — на этот раз он держал «доспех» наготове.

— Слушай, ну удивил! — под конец сказал он. — Я, признаться, и так был настроен увидеть повзрослевшего и знающего свою силу парня, но ты меня всё равно сумел огорошить. По-хорошему!

— Ну, рад, что ты не злишься.

— Злюсь? Серьёзно? Ромка, да ты не понимаешь, что ли? Да это же просто прекрасные новости! Ты сумел объединить две различные школы! И при этом — создав какую-то новую! Знаешь, скольким людям из нашего круга это удалось сделать?

— Нет, откуда? — правда, как будто передо мной кто-то отчитывался!