— Никому! Ну или они это скрывают. То, о чём противнику неизвестно, нельзя просчитать и учесть. А значит — это сделает тебя сильнее. А врага, если он решит напасть — ослабит! Так что нет, Роман! Я совсем на тебя не злюсь. Я тобой горжусь!

Даже с учётом того, что передо мной сидел не мой настоящий дед, мне всё равно было приятно слышать от него эти слова. Так что я вполне искренне улыбнулся и произнёс.

— Спасибо.

— Выходит, я оказался прав! И можно тебя ещё на какое-то время одного оставить?

А вот здесь он меня сумел удивить.

— В смысле, оставить? Ты же только приехал.

— Ну, я… скажем так — заскочил проведать внука и убедиться в том, что он самостоятельный молодой человек, который успешно руководит нашим небольшим родом в моё отсутствие. Закрыть кое-какие вопросы с коллегами тоже надо было. Ну а сегодня я уже отбываю.

Вот же непредсказуемый старикан! Это, получается, он меня специально из себя выводил? Чтобы проверить?

— Куда?

— В свадебное путешествие, Рома, куда же ещё! Пока мои девочки ещё могут без труда передвигаться, я собираюсь посетить несколько мест, в которых мечтал побывать уже много лет. В Карелию хочу съездить, на Байкал, на Камчатку.

— С дамами обычно на моря ездят. Или источники… — подивился я его планам.

— Будут им и моря, и источники, и водопады с тропиками! — весело махнул рукой дед. — За полгода сами запросятся обратно во Владимир.

— А по деньгам… — я перебил сам себя. — Ладно, мог бы и не спрашивать. Плачевное финансовое состояние нашего рода — такая же легенда, как и всё остальное?

— Ну, не совсем. Официально у нас действительно есть только то, что ты видел в бухгалтерских документах. Но есть и резервы. Мои, личные. Вот на них и гульну, пока ты здесь финансовую империю строишь.

Мне осталось только головой покачать. Алексей Яковлевич оказался тем ещё жуком — настоящим разведчиком. Ну, мне так даже лучше. За полгода я действительно могу раскрутиться так, что не буду зависеть ни от каких родственников.

Но тут личина веселья вновь спала с дедовской физиономии. Показав скрывавшегося расчётливого хищника.

— А для тебя этот период, Рома, станет испытательным сроком. Если хорошо себя покажешь, я вернусь, отпишу тебе род, главой сделаю, а сам младшей ветвью при тебе оформлюсь. Брюс-Торнау, например. Но если нет — тогда уж тебе придётся моим наследникам уступать и в младшую ветвь идти. Поверь мне, в этом вопросе я очень серьёзно настроен.

Пока я хлопал глазами после этого довольно неожиданного заявления, старший Брюс поднялся, обошёл стол и встал у меня за плечом.

— И ещё одно, парень. Сам видишь, в каком состоянии наш род находится. Поэтому ожидаю от тебя к возвращению ещё одного. Помолвку. По расчёту, а не любви.

Нельзя сказать, что эти представители двух разных ведомств дружили. Всё-таки служба такая, что рот чаще приходится держать на замке, чем открывать. Подписки о неразглашении, доступ к секретной информации, чужие тайны — всё это не добавляло доверительности.

Плюс профили контор уж больно сходные: одна занимается контрразведкой, а вторая — обеспечением безопасности императорского рода и приравненных к нему лиц. Где-то конкуренция, столкновение интересов, пересечение юрисдикций. В общем, много всего.

Но приятельствовали, да. Порой встречались за чашкой чая на нейтральной территории и обменивались новостями. Теми, которыми могли. Каждый из этих двоих был предан своей службе.

— Как ты это пьёшь? — традиционно скривился Феликс Владимирович Рязанов, один из ведущих специалистов Охранки, когда перед его собеседником поставили прозрачный чайник с ханьским улуном. — Моча какая-то!

Себе Феликс Владимирович заказал чёрный чай. Да такой крепкий, что людям со слабым сердцем пить подобный напиток строжайшим образом не рекомендовалось.

— Привык, — пожал плечами Барух Моисеевич Леви, старший агент Тайной Канцелярии. — Полжизни по поднебесникам работаю. Волей-неволей научишься любить. Кстати, Феликс, а ты знал, что по мнению ханьцев только дикие варвары способны пить чёрный чай. Достойный муж должен сторониться подобного.

— Ты мне это каждый раз говоришь, — усмехнулся собеседник. — Меня устраивает быть варваром.

Некоторое время собеседники молчали. Потягивали каждый свой напиток и бросали взгляды по сторонам. Словно бы пришли именно для этого — выпить чаю и понаблюдать за оживлённым столичным перекрёстком за прозрачным до полной невидимости стеклом ресторации.

— Каштинский инициировал проверку, — наконец выдал Рязанов, глядя при этом в сторону. — По твоему протеже, молодому графу Брюсу.

Леви тут же встрепенулся и выжидательно уставился на собеседника. А когда тот промолчал дольше положенного, спросил: