Шрифт:
– Пообжиматься можно и потом, – цедит Кестер.
Посреди бурлящей студенческой толпы, где все привычно толкаются, налетая друг на друга, закручиваясь водоворотами и расслаиваясь на ручейки, Кестер напоминает скалу, которую все эти потоки обтекают.
Пообжиматься? Он что, решил, что я принимаю бесцеремонные ухаживания Фергуса?
Кровь бросается мне в лицо. Я чувствую себя виноватой непонятно в чём и, ещё непонятнее, перед кем. Очень неприятное ощущение. Внутри всё закипает. Оправдываться я ни перед кем точно не собираюсь.
Зеленоглазый охает, когда мой локоть невзначай вонзается ему под рёбра. Лапа с моего бедра наконец-то исчезает.
Негодующе фыркнув, обхожу по дуге Кестера, направляясь к столу с едой. Точнее, собираюсь обойти. А ещё я собираюсь небрежно бросить через плечо что-нибудь вроде: «Я сама найду ваш полигон», но гордо и красиво пройти не получается, потому что один из стихийных человеческих водоворотов бросает меня прямо на Кестера. Он успевает повернуться ко мне лицом, и я впечатываюсь щекой в его грудь. Рука Кестера обхватывает мою талию, не давая упасть.
– Извини, – говорю я резко, пытаясь отодвинуться. – Меня толкнули.
Конец ознакомительного фрагмента.