Впрочем, сила Дара у всех была не самой слабой. Так что повёл я их на полигон, параллельно знакомясь. Реагировали на меня… ну не слишком однозначно, хотя после того, как узнали что я имперский граф — напряжение спало. Тут именно вопрос «дворянской косточки» — графский титул даётся за высокий чин и полезность, ну а воспитание в подобных дворянских семьях соответствующее — по дядьке знаю.

Так что моя молодость, на которую смотрели с удивлением, перестала его вызывать — служивый граф мог и в шестнадцать лет иметь боевой опыт, достаточный для командования.

— А где барон Мечников, господа? — уточнил я, уже подходя к полигону.

— А кто это, господин граф? — удивлённо уточнил Скоробогатов, приземистый барон из Усть-Кута в Иркутской губернии.

— Ваш… сослуживец, господа. Двенадцатый в хоругви, — хмыкнул я. — Неделю как на базе, по бумагам.

— Не видели, не знакомы, — вместе с пожатием плечами стало мне ответом.

Да уж, папаша, конечно, жжёт… Впрочем хрен бы с ним, пока. Стали разбираться на полигоне, кто что может. И, в принципе — уровень средний, но с перспективой. Явно не вояки — ну и года не те. Но при этом — тот же Скоробогатов — мощный криокинетик. Мощный не столько общей силой Дара, сколько филигранностью его использования — области воздуха, охлаждённые до минус сотни, на полусотне метров — это сила.

А те же ярославские Разины — прекрасные снайперы, с «чувством цели». Причём это и умение, и Дар — одна из разновидностей ментализма. В военных им бы цены не было, но судя по оговоркам — довольно большой род путь и не бедствует, но живёт не слишком богато. И к службе в каком бы то ни было виде, кроме призыва Империи, не стремится.

Разиным, кстати, я «докинул» снаряжения из своего. Отнекивались, но я просто рявкнул:

— Вы в моей хоругви. Я — хорунжий. Мне лучше знать, что вам нужно, пока вы тут!

Возражений не последовало, а я направился к ротмистру. Сказать что я «всё совсем узнал» — нельзя. Но узнал я достаточно, и тут ментализм мне немало помог, как бы не больше, чем наблюдение за работой подчинённых на полигоне.

— Уже явился, Мехов, — констатировал ротмистр. — И что скажешь?

— Для начала — вот, — положил я лист на стол ротмистра.

— Уже кляуза? — поднял он бровь.

— Не кляуза, а рапорт, — ровно отметил я. — Барон Мечников, значащийся как мой подчинённый, пребывающий на территории базы: на месте не пребывает. Более того, в последнюю неделю там не появлялся. Где он — не знаю. Бегать и искать его — не намерен. Потому подаю рапорт.

— Служивый, сразу видно, — хмыкнул ротмистр. — Ладно, разберёмся с твоим Мечниковым.

— Не «моим», а вашим, ротмистр. Я его в глаза не видел.

— Вот заноза! Ну моим, уломал, — фыркнул он. — Что по хоругви скажешь?

— Можем работать, — пожал я плечами. — Диверсии, десантные операции. Не штурмовики и не линейники.

— Это понятно… А вообще?

— Это и «вообще».

— Добро. Пока поищем тво… моего потеряшку. Отдохни, позже выдадим задание. Каналы связи, — протянул ротмистр карточку. — Ступай, граф.

Ну и направился я в казарму, знакомясь с доступным в сети базы. А придя — поговорил с хоругвью, бойцы которой тут, всё же, были до двух недель.

И выходила интересная вещь: высадившиеся на Сахалин кланы могли «раздавить» ещё неделю назад. Но не делали и не делают сейчас. Вольные командиры, аристократы с гвардией, как и бронетехника Империи установили заслон, в который восходники время от времени долбятся.

Но не атакуют, потому что спасать на оккупированной земле некого. И ждут… Ну как по мне — когда император Восходников атакует кланы нападающих. Те рванут назад, и вот тогда их перебьют… Вот только у Восходного императора, похоже, мысль такая же… Только с его стороны. Стянув войска к землям кланов, он ждёт когда у нас начнут атаковать клановых, свяжут боем… И вот тогда он начнёт действовать.

Ситуация скорее смешная… Правда вопросы остаются. Что, все три клана — психи? Крупные, мощные кланы восходников, приславшие на Сахалин не меньше сотни тысяч бойцов… И не понимают, что они уже проиграли?

И, судя по продолжающимся атакам, невзирая на потери, попыткам диверсионных вылазок, и снабжении, перевозимым морем — не понимают. И это странно, наводит на параноистые мысли.

Которые пусть думают генералы, вообще-то. У меня ни достаточной информации для выводов, ничего подобного нет. Только мысли в стиле «ой как мне это не нравится!», от которых никакого толка.

А у нас, на текущий момент, как и прочих хоругвей дворянского ополчения, задача «вылазки и нанесение посильного ущерба подлому противнику». Сил у кланов для тотального контроля Сахалина нет, так что тяжёлые бронированные флаеры снуют по наводке спутников, выкидывают одиночные хоругви и группы их, и забирают после выполнения заданий.

Что в рамках «затяжного стояния» выходит довольно эффективно. Да и потери, судя по сети и разговорам — минимальны.

— Завтра пойдём на задние, — обрадовал я хоругвь.