– Конечно, – спокойно согласилась я.

Сиенна училась теперь в выпускном классе средней школы. Она вернулась в мир стильных прикидов и веселых выходных, но продолжает готовиться к экзаменам и с замиранием сердца ждет известия из колледжа, в котором собралась учиться в следующем году. Первые несколько месяцев после рождения Натали мы часто виделись с Сиенной, но постепенно наши встречи стали более редкими, по мере того как она возвращалась к школьной жизни и общению с друзьями, мы предоставили ей самой возможность определиться с долей участия в жизни дочки. В школе Сиенне уже приглянулся какой-то парень, и теперь темой наших разговоров чаще являлся именно он, а не Натали. На мой взгляд, это вполне естественно. Я с радостью наблюдала, как Сиенна возвращалась к своей прежней жизни, хотя и понимала, что это не слишком просто для нее.

На сегодняшнем празднике Сиенна произнесла тост. Мы сидели в гостиной, лакомясь тортом с первой свечкой, когда она подняла стакан пепси.

– Я хочу сказать кое-что, – сказала она, и все притихли, взглянув на нее.

Нора взяла Натали на колени, и даже Кай с Оливером перестали играть с машинками и посмотрели в сторону Сиенны.

– Прошел год с того дня, когда родилась Натали, – продолжила Сиенна. – Тот день казался мне лучшим и одновременно худшим в моей жизни. – Она с улыбкой взглянула на Натали. – Я наконец увидела мою удивительную малышку, обняла и полюбила ее… Но потом, казалось, потеряла. Однако на самом деле я совсем не потеряла ее, верно? – Она перевела взгляд на нас с Эйденом. – По большому счету я приобрела гораздо больше, чем потеряла.

Во время ее тоста Эйден обнял меня за плечи. Наш самый лучший день стал самым худшим для Сиенны. Мне никогда этого не забыть. Я понимала, что в ее душе по-прежнему жила печаль. Однако именно печаль, а не сожаление.

К первой годовщине Натали Сиенна принесла в подарок лоскутное одеяльце, сделанное из той одежды, которую она носила на последнем сроке беременности. Нарезав квадратики, она сшила их на машинке, признавшись, что никогда прежде не пользовалась швейной машинкой: «Я и смотреть-то на нее не могла без содрогания!» Квадратики получились косоватые, и в общем-то было очевидно, что шила она впервые в жизни, но меня тронули и это одеяльце, и любовь, которую она вложила в него. Надеюсь, что Натали сбережет его как семейную реликвию.

Стоит упомянуть и еще об одном подарке, хотя его получила не Натали. Когда мы убрали все обертки, в гостиной оставались только мы с Сиенной и Натали, и тогда я вручила Сиенне ювелирный футлярчик и поглядела, как она заинтересованно открыла крышку.

Глянув на меня, она достала из футляра браслет.

– Неужели это амулетный браслетик для брелоков? – не веря своим глазам, восхищенно спросила она, и я кивнула.

– Пока у него лишь один амулетик. Видишь? – Я протянула руку и приподняла кончиками пальцев крошечную серебряную пинетку.

– Какая прелесть, – оценила она.

– Мы хотим дарить тебе по новому амулетику каждый день рождения, – сообщила я.

– Отличная идея, – одобрила она, и я помогла ей застегнуть украшение на руке.

Мы с Эйденом на днях написали новое письмо «дорогой будущей матери». Надеемся, что у Натали скоро появится братик или сестричка. Собрание нашей группы в агентстве назначено на следующую неделю, и теперь мы уже будем семейной парой, которая вызовет негодование других бездетных родителей на этом собрании, поскольку у нас уже есть ребенок и мы отвлекаем от них драгоценное внимание, надеясь пополнить нашу семью. Я, слегка вздрогнув, даже подумала, что нас могут посадить в центр круга, как пример семьи с открытым удочерением. Может получиться забавно!

Мы с Сиенной закончили уборку в гостиной, и они с Джинджер собрались уходить. В прихожей мы обнялись на прощание. Я долго не выпускала Сиенну из объятий. Меня беспокоило, что она почувствует, покинув наш дом в такой вечер, в годовщину лучшего и худшего дня в ее жизни.

– Я люблю вас, – в итоге отстранившись сама, призналась Сиенна.

– Я тоже тебя люблю, – ответила я.

Она храбро улыбнулась, но я порадовалась, что Джинджер будет с ней в машине и подбодрит дочь, если Сиенне взгрустнется.

Эйден с Норой все еще возились на кухне, а Натали уже крепко спала на диване. Я осторожно взяла ее на руки и, положив голову на декоративную подушку, прилегла на диван вместе со спящей на моей груди Натали. Я чувствовала себя уставшей, но бесконечно счастливой.

– Ну, как тебе понравилась первая вечеринка по поводу твоего дня рождения? – прошептала я дочке, коснувшись губами ее шелковистых темных волос. – Славная получилась тусовка, правда?

Она причмокнула губками и поуютнее устроилась в моих руках.

Возможно, присутствие Норы в соседней комнате навеяло мне воспоминания об отце. Или, возможно, они связаны с тем, что сегодня утром я написала заявление в аспирантуру. Мне захотелось получить степень консультанта. Такая работа лучше подойдет мне. На самом деле она принесет мне облегчение. Я осознала, что именно таково мое призвание.

В любом случае я чувствовала, что отец сейчас со мной. Испытывая это теплое, комфортное чувство, я улыбнулась, глядя в потолок.

– Ты присматриваешь за мной, папа? – тихо произнесла я. – Тебя устраивает такая исполненная любви, безумно проблемная семья?