– Всем сердцем она этого никогда не захочет, – заметил он. – Ты же поняла, как мучительно для нее это решение. И эта мука останется с ней навсегда.

– Тогда почти от всего сердца.

Перегнувшись через рычаг переключения передач, Эйден взял меня за руку.

– По-моему, малыш, ты соскучилась по своему призванию, – заметил он.

– Что это ты имеешь в виду?

– Твою манеру разговора с ней. – Он провел большим пальцем по тыльной стороне моей ладони. – То, как ты вызывала ее на откровенность. Как поддерживала ее. Прежде я никогда так ясно не видел тебя с этой стороны. Тебе следовало бы стать советником, – добавил он. – Или ты могла бы, как твой отец, стать психотерапевтом.

Я ответила ему вялой улыбкой, но он, казалось, не заметил ее. Оставив в покое мою руку, он повернул ключ зажигания, и к тому времени, когда мы влились в уличный поток машин, мои глаза горели от слез.

Эйден и представить не мог, как взволновали меня его слова.

Я жила в мире, где взрослые были честными и – за исключением пьяного сталкивания моего отца с площадки павильона – добропорядочными. Поэтому в доме Стейси меня совершенно потрясло то, что ее мать собирается провести ночь у своего приятеля. А мы со Стейси будем ночевать совершенно одни.

– Только не говори своей маме, – подмигнув мне, сказала мать Стейси, готовясь к выходу. Стоя в прихожей перед зеркалом, она причесала свои черные волосы, почти такие же блестящие, как у Стейси, и накрасила губы ярко-красной помадой. С рюкзаком за плечом я стояла рядом со Стейси около входной двери, еще не придя в себя от потрясающего осознания того, что она оставляет нас одних на ночь.

– И твоя мама не будет переживать за то, чего не знает, – прибавила мать Стейси. – Она, кажется, из тех мамаш, которые навязывают заботу своим чадам, верно?

– Да, – вяло согласилась я.

Но разве моя мама навязывалась со своей заботой? Не думаю, что я именно так описала бы ее отношение.

– Я считаю, что детям надо доверять, – продолжила мать Стейси, взяв свою сумочку со столика в прихожей. – Это помогает взрослеть, ведь им приходится самим принимать решения, а не ждать, пока взрослые все решат за них. Я всегда так поступала, и все мои дети пока, слава богу, живы и здоровы! – Она улыбнулась мне, и я заметила, от кого Стейси унаследовала свою привлекательность. – Никого из них ни разу не задерживали и даже не пытались исключить из школы, поэтому, на мой взгляд, я выбрала отличный метод воспитания.

Стейси, глянув на меня, закатила глаза.

– Ну, пока, – махнув рукой, заключила ее мать. Она чмокнула Стейси в щеку и добавила: – Ведите себя хорошо!

Мы молча смотрели ей вслед, пока не услышали, как захлопнулась дверца ее машины. Тогда Стейси издала восторженный вопль. Раскинув руки и закинув голову назад, она ликующе уставилась в потолок.

– Свобода! – воскликнула она. – Класс!

– Да, ночка может оказаться изумительной! – с улыбкой поддакнула я, но моя рука совершенно неосознанно скользнула в карман и обхватила аметистовую ладошку.

Мы сидели в комнате Стейси, наводя красоту и слушая «Шаг за шагом».

– Я звякнула Брайану, как только узнала, что дом будет в нашем полном распоряжении, – сообщила Стейси. – Они принесут пиццу. Сказал, что могут остаться на всю ночь, если мы не возражаем. – Она бросила на меня в зеркало многозначительный взгляд и, усмехнувшись, добавила: – Как будто мы стали бы возражать!

«О боже!» – подумала я, дрожащей рукой нанося тушь на ресницы. Что же со мной происходит? Мне хотелось быть спокойной, как Стейси. А я на грани нервного срыва.

В гостиной у нас уже гремела музыка, когда около половины десятого появились Крис и Брайан. Я сняла очки, но даже в легкой размытости Крис выглядел еще более привлекательным, чем мне запомнилось. Его белокурые волосы слегка отросли и завивались, спускаясь на уши и на шею, а ямочки – на самом деле их оказалось две – выглядели такими соблазнительными, что я удивилась, почему не заметила их в день знакомства. Брайан припал к Стейси долгим страстным поцелуем, но Крис поцеловал меня мягко и нежно, и мне это понравилось. Мне понравилось, что он, похоже, уже понял, как надо вести себя со мной.

Они притащили с собой две пиццы, им удалось раздобыть еще упаковку из шести бутылок пива, и мы все, устроившись на кухне, поедали пиццу и болтали. Я помню, как Стейси говорила мне, что никогда не будет пить, потому что насмотрелась на пьяные загулы отца, однако она первая взяла бутылочку из упаковки. Я тоже хлебнула пива. Мне совсем не понравился его вкус, но я решила, что допью бутылку.

– Когда же вы поедете на концерт «Нью Кидс»? – спросил Крис.

– Восьмого августа, – сообщила я. – Они выступают в Атланте.