Бесшумно, как сова на спящих ворон, напал Ашваттхаман на затихший лагерь Пандавов. Определив по местоположению и размерам шатер предводителя, он бросился туда. Дхриштадьюмна спал под сладостно благоухающим покрывалом. Постояв несколько мгновений, Ашваттхаман схватил брата Драупади, сбросил его с ложа и прижал могучей стопой к земле.

– Умертви меня оружием!
– умолял Дхриштадьюмна.
– Дай мне с честью войти в мир блаженных.

– Не будет тебе ни блага, ни чести!
– вопил Ашваттхаман, втаптывая своего противника в землю.

Покинув шатер предводителя войска Пандавов, сын Дроны вскочил на колесницу и стал словно мясник крушить всех, кто попадался ему на глаза простых бойцов, обезумевших коней, слонов, вопящих женщин. Но не было среди убитых им пяти ненавистных братьев. В эту ночь они удалились на охоту.

Головы, ноги и руки заполнили воздух. И многие перед тем как погибнуть от руки Шивы, принявшего облик Ашваттхамана, говорили: "Если сыновья Кунти были бы с нами, мы бы избежали смерти. Ведь Вишну заботится о братьях Пандавах".

Утро победы

Отягощенные охотничьей добычей, возвращались братья из лесу. Вот уже на небе показалась золотая колесница богини зари Уша. Вскоре и они запрягут коней в свою колесницу и помчатся в лагерь. Но почему Кришна при их появлении даже не обернулся? Разве его не радует утро победы, завоеванной с его помощью?

Кришна закрыл лицо руками и зарыдал.

Пандавы, никогда не видевшие его плачущим, поняли, что произошло непоправимое. И только после этого они увидели, что лагеря нет. Вместо него высился черный холм - все, что осталось от их победы.

Молча двинулись Пандавы к тому, что было ещё вчера лагерем. Между тем поле словно бы ожило, покрывшись фигурами в черном. Женщины разыскивали тела своих отцов, мужей, сыновей, братьев, прогоняя шакалов и сидевших на трупах коршунов. Плач и крики слились с воем хищников, хлопаньем крыльев, с треском погребальных костров. Но кто это идет навстречу? Дхритараштра и ведущая его Гандхари. Поле Курукшетра взяло у них сто одного сына. При виде несчастных Пандавы съежились. Но Гандхари даже не взглянула на племянников. Ее горящий взгляд устремился на одного Кришну:

– Взгляни, лотосоокий, на дело своих рук, - проговорила она, - на моих снох, носящихся по полю с распущенными волосами и кричащих, как чайки на взморье. Видишь, как, найдя головы, они пытаются соединить их с телами? Видишь, как они царапают ногтями щеки, как бьют себя в грудь, как тащат тела своих любимых к кострам, чтобы сгореть вместе с ними?

Повернув лицо к Арджуне, Гандхари добавила:

– Взгляни, милый племянник, там Уттара, твоя сноха, обнимает тело твоего сына и разговаривает с ним, как с живым. Почему же ты не удержал свой меч, начиная битву? Ведь этот меч отнял и у тебя самое дорогое.

Арджуна бросился к царю и царице и крепко сжал их в своих объятиях. Что он мог им сказать в эти мгновения? Вспомнить, что перед тем, как поднять меч на братьев, он колебался до тех пор, пока Кришна не убедил его, что нет иного выхода, кроме как безумно сражаться и убивать? И был ли у него иной выход?

Вскоре братья вступили в опустевший дворец, где прошли их детство и юность, где все напоминало о детстве. От ноги что-то отскочило. Поняв, что это деревянный мяч, Арджуна поднял его и прижал к сердцу. В пустом зале высился трон слепого царя и на нем что-то блестело. Подойдя ближе, Юдхиштхира увидел, что это корона. Он взял её в руки и ощутил необыкновенную тяжесть, словно была она не из золота, а из свинца.

Последнее странствие

Через некоторое время Кунти объявила сыновьям, что уходит, по обычаю предков, в ле И напрасно они уговаривали её остаться. Вместе с нею удалились в лес слепой Дхритараштра вместе с Гандхари, решившие провести конец жизни в молитвах.

Прошло ещё несколько лет, и однажды Юдхиштхира объявил братьям, что решил оставить царство и уйти в Хималаи.

– Разреши мне пойти с тобой, - первым сказал Бхима.

– И мне тоже!

– И мне! И мне!
– послышались голоса.

– Но не можем же мы уйти все!
– воскликнул Юдхиштхира.
– На кого мы оставим царство?

– На нашего внука Парикшита, - сказал Арджуна.

Юдхиштхира едва удержался от смеха:

– Но ведь он ещё ребенок!

– И поэтому не потерял интереса к жизни, - возразил Арджуна.

– И у него нет врагов и соперников, - добавил Бхима.

И вот настал день прощания с этим миром. Юдхиштхира первым подошел к Драупади, чтобы обнять её, но она отстранилась.

– Я иду с вами, - проговорила она твердо.