Машина, слегка запыленная, так и стояла за углом от входа в областное БТИ, двигатель радостно взревел, после чего перешел на холостые обороты, а я задумался, куда поехать в первую очередь.

— Доброго дня вам, уголовный розыск беспокоит, капитан Громов. Подскажите, где сейчас доктора Ирину Кросовскую можно перехватить, нам надо ее опросить по одному трупу…

Диспетчер службы «Скорой медицинской помощи» ожидаемо отказала: — Молодой человек, мы таких справок по телефону не даём…

Пришлось включать «обаяшку»:

— Милая девушка…

Дама на той стороне провода сдавленно фыркнула.

— Ну вы вынуждаете меня ехать к вам, на улицу Зарезанного Наркома, торчать у вас, требовать, чтобы вы вызвали бригаду доктора Кросовской на базу, а я ведь привезу бумагу, что вы будете обязаны вызвать бригаду срочно. Вот оно вам надо? А так с меня шоколадка… Вы кто? «Четвертая» вы сказали? Вот через доктора Кросовскую шоколадку и передам…

— Да все вы обещаете, и никогда не выполняете…

— Вот, век свободы не видать, после разговора с вами дойду до киоска и сразу куплю.

— Только мне с орешками…- скромно высказала свои пристрастия «четвертая»: — Бригада Кросовской будет через десять минут на «Доме под строкой», третий подъезд. Устроит вас, потому что дальше их маршрут я сказать не смогу?

— Более чем, огромное спасибо. — я повесил трубку, разрывая связь с телефонным аппаратом, который не писал разговоры и поспешил к киоску — обещания, касающиеся свободы, стали для меня актуальными.

Машину «скорой помощи» я застал еще «в адресе». Кивнув знакомому водителю — Семену Михайловичу, спросил, в какую квартиру поднялись врачи, после чего поднялся в подъезд, и замер на лестничной площадке.

Дверь на площадку распахнулась, из глубины квартиры выдвинулись три женские фигуры. Доктор Кросовская вела под руку, ритмично стонущую, бабулю в линялом халате и расстегнутых войлочных ботах, а незнакомая девчонка в синей форме тащила металлический кейс с ободранным крестом на крышке.

Процессия прошла мимо меня, Ирина равнодушно мазнула взглядом, сделала два шага, после чего оперла бабулю о массивные перила и резко развернулась.

— Ты?!

Вместо жаркого поцелуя, подскочившая ко мне девушка, отвесила обжигающую и ослепительную пощечину, а рука, как оказалось, у врача Красовской тяжелая.

— Ты где был?

— Но я же предупреждал, что меня могут…- я осекся, так как бабулька перестала стонать и пыталась, не отпуская перил, развернуться в нашу сторону, а фельдшерица, бросив чемодан, просто пялилась на нас.

— Людмила Алексеевна, примите больную и аккуратно спускайте ее к машине…- голос доктора был настолько обжигающим, что меня передернуло.

— Но у меня же чемодан!

— Чемодан можете оставить, я вас скоро догоню…- голосом, не оставляющим иного толкования, отрезала Ира.

Две женские фигуры, в унисон вздохнув, сцепились и принялись медленно и печально спускаться по лестнице, причем больная больше не стонала.

— Я же предупреждал, что меня могут посадить…- зашептал я.

— Но сообщить то ты мог?

— Каким образом? У нас не Америка, в камере телефонов –автоматов нет.

— Мог бы что-то придумать…

— Я и придумал — меня освободили, вопреки всему. Раньше извини, не получилось, мои враги надеялись, что я выйду лет через пятнадцать…

Ира охнула, прижав ладонь к губам, после чего обняла меня, так же сильно, как била минуту назад.

— Так все кончилось?

— Честно говоря — нет, но я тебе обещаю, что больше я им не попадусь…

— Ты же сказал, что тебя освободили?

— Ну да, районный суд вынес определение, что задерживать меня и держать в тюрьме нет оснований, но ты же знаешь нашу систему — если на человека можно повесить несколько убийств, то, для того, чтобы его посадить в камеру, все средства хороши. Меня пытались скрутить за порогом судебного кабинета, но я выкрутился… Придумали бы какую-то ерунду, типа писал на памятник Ленину или матерился в храме.

— Ты что, кого-то убил? — доктор сумела вычленить главное.

— Ира, ни один хороший человек от моей руки не пострадал…

Девушка молчала, пристально глядя мне в глаза, пока внизу не хлопнула дверь подъезда.

— Мне пора. Что дальше будешь делать?

— Поеду домой, приготовлю ужин, если зайдешь вечером, или завтрак, если придешь утром…

— Боюсь, дома нет ничего, кроме еды для собак. Пока тебя не было, я не готовила, ничего не лезло…

— Значит заеду в магазин за продуктами. Не переживай, все будет хорошо, больше я не попадусь.