Шрифт:
– Давай, помогу. Пспспс, пспспс, пспспс.
– Можно как-то поделикатнее себя вести при этом?
– Понял. Течет ручей, бежит ручей.
– Заткнись.
– Конечно, мой фюрер. Мы поели, мы попили и бухлом себя облили. А теперь послушные людишки делают свои делишки. Только ты не торопись, просто пись-пись-пись-пись-пись.
Несколько секунд и мегера приподнимается, скидывая с себя простыню.
– Ну вот, и что бы ты делала без мужа?
– Как минимум ходила в трусах и со всеми волосами!
– Держи, кстати, твои трусишки. На люстре нашел.
Не придумав ничего колкого в ответ, Аля выхватывает трусы и идет в дом. Очередной раз умываюсь, дабы окончательно прийти в себя и возвращаюсь в дом.
– У меня телефон сел.
– У меня тоже, – вполне серьезно произношу я, демонстрируя мобильник. – До вечера тетка не придет. Поэтому, давай готовь завтрак, жена.
– Почему я?
– Нам предоставили это место без свидетелей, только потому что я согласился покормить живность и убрать. Поэтому ты готовишь завтрак, я кормлю живность.
– А убираем вместе?
– Смотри какое у нас взаимопонимание, дорогая жена.
Кажется, она хочет ответить очередную колкость, но молчит, принимаясь за завтрак.
То, с каким лицом она пользуется рукомойником – это особый кайф. Готовить она сто процентов умеет. И, наверняка, хорошо. Несмотря на не самую лучшую обстановку, я ловлю какой-то странный кайф, наблюдая за тем, как она готовит.
– Костя?
– Оу?
– У меня усы не оттираются.
– А они и не ототрутся водой. Нужно специальное средство.
– Откуда ты знаешь?!
– Потому что их тебе рисовал я.
– Зачем?!
– Я выиграл и исполнил свое желание.
– Твое желание было в какой-то игре по пьяне нарисовать мне усы?!
– Одно из.
– Ну ты и суч…корезка. Очень плохая резка, – усмехаюсь с голос, вставая позади, взбалтывающей яйца, Али. Обхватываю ее за талию и прижимаю к себе.
– Будешь себя хорошо вести, как подобает жене, сотру усы. Кстати, я хоть и не люблю возню со слюнями, но мне понравилось с тобой целоваться, – шепчу ей на ухо, намеренно задевая губами мочку. – Прям в самое мурчало.
– Я вспомнила!
Глава 13
Два дня назад
Вроде должно уже отпустить, а ни хрена. Перед глазами все та же разъяренная Мальвина. Похрен, что в этой драке я заработал фингал от ушлепка, которому, между прочим, жизнь спас. Похрен на то, что мы в ментовке, как и на разбитый нос. А вот то, что она вступилась ради меня – вот, где самый кайф. Никогда не думал, что растрепанная женщина может быть такой красивой. Я реально на ней залип. И тут четко понимаю, что я тупо влюбился. Приплыл, называется.
– Прекрати.
– Что?
– Пялиться на меня.
– Тогда придется замотать тебя бинтом. Не хотел бы тебя расстраивать, но у тебя выдрали клок волос.
– Не хотела бы тебя расстраивать, но помимо разбитого носа, у тебя еще и фингал, – парирует в ответ.
– А я все равно красивый. Под стать тебе. У меня, кстати, для тебя плохая новость.
– Нас все-таки посадят?
– Нет, конечно. Дед все разрулит.
– Он адвокат?
– Мент. У него осталась куча связей.
– Ну и что за плохая новость?
– Я в тебя влюбился.
– Дурак.
– Я не шучу. А плохая эта новость, потому что я от тебя не отстану.
– Мне тебя уже жаль. Валерианой запасись.
– Встаем, дети мои, – синхронно переводим взгляд на зашедшего в кабинет деда. – Вы свободны, как сопля в полете. Внучара, ты похож на пидрилу в этой гейской футболке. Сними, а?
– Если сниму, то у Мальвины начнется обильное слюноотделение от моих кубиков.
– Он шутит. Спасибо вам за помощь.
– А как же иначе. Ты мне, я тебе.
– Кстати, как у вас там…с яичками?
– Все в ажуре, хрен на абажуре. Хочешь покажу?
– А давайте, – неожиданно соглашается Мальвина.
– Сейчас я тебе покажу. Держи свой хрен в своих трусах. Пойдем, – хватаю Мальвину за руку и тяну к выходу.
Она не сопротивляется тому, что я затаскиваю ее в набитый автобус. Подталкиваю ее к окну и становлюсь напротив. Ближе, чем позволяют правила приличия. Понимает ли она это? Безусловно, да. Как и то, что я снова залипаю на ее груди, как озабоченный подросток.