Шрифт:
Когда отпущенное мне «почти отцом» свободное время истекло, я переоделся и почти с радостью отправился в спортзал — щека сильно ныла, и прибранный тренером к рукам «обезбол» будет очень кстати. Силен спортивный педагог — ни единой возможности добавить мне мотивации искать с ним встречи не упускает!
В коридоре меня встретил Фэй Го, а через две двери справа по коридору работали грузчики, внося в апартаменты коробки.
— Новый сосед? — спросил я телохранителя.
— Соседка, — ухмыльнулся он.
— Ой, а вы что, здесь живете?! — спросила выглянувшая в коридор Катя. — Ничего себе совпадение! — простодушно всплеснула руками. — А меня переселили, сказали — попала под квоту, направленную на укрепление китайско-российской дружбы.
— Хорошая работа, — шепнул я Фэй Го.
— Стараемся, — «застенчиво» шаркнул он лапищей сорок пятого размера по полу.
— Значит будем дружить, — улыбнулся я Кате.
— Угу! — с улыбкой кивнула она.
Глава 13
Время до второго октября пролетело незаметно — вызванные мной «тряски» в Сети закончились, и соцсетки пришли в стандартно-живое состояние: лайки ставятся, комментарии пишутся, и только «Анта» пахала в три смены, чтобы запустить в продажу красные трусы и майки — инфоповод заметный, но нужно спешить, потому что даже такой долго не проживет.
Тренировки последние пару дней были плотными — не физически, там стандартная нагрузка, а так сказать интеллектуально: почти все время мы с тренером Ло и Шу Жу тратили на изучение игр соперника — Жуана Соуза, уроженца Португалии. Как обычно — соперник играл в теннис всю свою жизнь. Как обычно — трибуны аж трещат под задницами моих фанатов. Как обычно…
— 40–15! Гейм!
…Я почти всухую продул первый гейм, чему никто из зрителей огорчиться и не подумал — привыкли, что поначалу я как бы «приспосабливаюсь» к сопернику, забирая свое ближе к концу игры. Многие считают, что я специально, чтобы интригу соблюдать, а вообще способен выиграть кого угодно не напрягаясь. Эх, знали бы вы, ребята, насколько тяжело мне дается «не напрягаться»…
— 15–0! — засчитал судья на вышке очко в мою пользу.
Сказать, что португалец хорошо играет, значит ничего не сказать — на этом турнире слабаков нет, и на легкий «переворот» игры в мою пользу рассчитывать не приходится. Подав мяч, я с недовольством отметил идеальные движения соперника. Что ты забыл на этой половине мира, ляовай? Сидел бы на побережье в своей Португалии да смузи попивал. Форхенд. Еще один. И еще один. Твою мать!
Крученый Жуана очень обидно отскочил от корта не туда, куда я предполагал, и счет сравнялся:
— 15–15!
Начинаю проникаться китайским национализмом. Нельзя — сам не то чтобы каноничный китаец, и вообще от игры отвлекаться нельзя — за каждую «левую» мысль соперник такого уровня накажет меня.
Следующая моя подача вновь была великолепно отбита Жуаном, и я начал понимать его стратегию — «прикормить» меня силовыми атаками, а потом неожиданно переключиться на крученые или резаные атаки. Понимание — это очень важно, но за пониманием…
— 15–30!
…Должны приходить действия, и пропущенному мной мячику нет никаких оправданий — я снова ошибся, не достав до мячика добрую половину метра. Соберись, крестьянин долбаный, покажи этому городскому мальчику из богатенькой европейской семьи достойный класса-гегемона (второго по важности) уровень!
Увы, решительность — это даже не половина дела, и второй гейм я тоже продул со счетом 15–40. Подача перешла к сопернику, трибуны заскучали и принялись подбадривать меня с новой силой — тоже считают, что пора мне показать достойный уровень. Эх, ребята, я бы с радостью, но вы что, не видите, что этот ляовай ракетку в руку взял раньше, чем учебники? Как и многие из тех, кого я уже победил, кстати.
— 15–15! — на второй подаче соперника счет снова сравнялся.
А зачем я пытаюсь играть «вторым номером», с избыточной осторожностью принимая навязываемые мне Жуаном правила, в которых он делает что и как хочет, а я всего лишь пытаюсь не слишком сильно опростоволоситься? Вот сейчас, например, я мог бы впервые за матч пробежаться к сетке, заработав очко эффектом неожиданности. Стоп, а почему это «мог бы»? Можешь — делай, потому что если так пойдет и дальше, это станет моей последней игрой на первом в жизни турнире первого эшелона. Инициативу нужно перехватывать любой ценой!
Пара моих коронных прыжков, и вот я у сетки. Мячик прекрасно виден, и подставить под него ракетку не составит никакого труда. Даже этого было бы достаточно, чтобы получить очко, но я вложил в удар столько силы, что ракетка в руке загудела от отдачи. Нужно отдать должное сопернику — Жуан не расслаблялся, поэтому почти успел отреагировать на мою неожиданную атаку. Хорошо, что «почти» в спорте не считается!
— 15–30!
Трибуны отозвались на слова судьи на вышке ликованием, затрубили в трубы, вдавили кнопки издающих отвратный гул баллонов с рожками, повыше подняли признающиеся в любви ко мне плакаты. Наконец-то Ван перестал страдать фигней и раскошелился на один из своих фирменных «суперударов»!