– Может стоит самому что-то делать? Чем ты занимаешься, в кабинетике кофе попиваешь и сидишь ровно на своем мягком месте?

Резко вскакивает со своего места и приближается ко мне. Хватает меня за руку и тянет на себя. Поддаюсь и вскакиваю со стула. Он все так же удерживает меня своей сильной хваткой и как зверь рычит сквозь зубы.

– Забываешься с кем разговариваешь?

Стоит напротив и испепеляет меня ядовитым взглядом. Я пытаюсь освободить руку, но его хватка только усиливается. Я чувствую, как волна напряжения окутывает меня с головой, смешивая страх и возбуждение. Его глаза, темные и сверкающие, смотрят прямо в мои, как будто пытаясь прочитать каждую мысль, скрытую за моей внешностью. Вокруг нас все затихает, обыденные звуки исчезают, остаётся лишь тревожное дыхание. От моего же непослушания, он с силой бьет кулаком по стене рядом с моей головой. Мамочки... Прикрываю глаза и вздрагиваю...

– А ты? Ты не забыл?

Шепчу я, стараясь придать своему голосу уверенности. Юсупов скалится и наклоняется ко мне ближе, чувствую тепло его тела, его дыхание, горячее и резкое. Время между нами словно затягивается, как в замедленной съемке.

– Ольшанская, не беси меня! До сих пор не понимаешь, я совершенно не тот человек, с кем следует спорить.

– Ещё раз говорю, не надо повышать на меня голос. Лучше бы не возмущался, а искал эту женщину которая отравила мою дочь, ты же ничего не делаешь! Результата нет!

– Слушай меня! Прикрой свой язвительный рот и вбей себе в мозг! Ещё раз узнаю что ты тайком опрашиваешь соседей… Мы будем разговаривать с тобой по-другому, через решетку обезьянника. Думаю, твой наряд отлично впишется в эту обстановку.

Каждое слово произносит грубым голосом, но в тоже время с некой издевкой.

– Хватит! Я поняла!

– Если ты будешь лезть и давить на всех подозреваемых и потенциальных свидетелей, я добьюсь чтобы тебя лишили адвокатской лицензии. Ты меня услышала?

– Хватит меня ненавидеть и вечно указывать кто я! Я сейчас мать, а не адвокат! Речь идет о моей маленькой дочери, которая чуть не погибла. Подумай, что я сейчас чувствую?!

Усмехается и горько смотрит в мои глаза. Вижу в них боль и печаль. Но почему? Отпускает мой локоть и отходит на пару шагов назад. Сунув руки в карманы, он презрительно осмотрел меня с низу вверх и заговорил.

– Серьезно? Мать? Как же бесчувственной скотине понять твои чувства...?

Находясь под его пристальным взглядом, мне становилось немного не по себе, он яро проявлял в мою сторону безудержную агрессию, отчетливо заметила как заходили жевали на его красивом лице...

– Когда речь шла о моем сыне, ты спокойно подтасовала левые факты и вообще не думала о том, что может испытывать и чувствовать отец, важнее всего тебе было не провалить дело любыми способами, и плевать ты хотела на правдивые факты!

Слыша его обвинения, мой маленький хрупкий мир разлетелся на тысячу кусочков, а острые грани этих осколков невыносимо болезненно впились в самое сердце. Что он несет вообще?! У меня было нереальное количество дел, я не могу помнить каждое. Но вот сейчас, глядя в его затянутые горечью глаза, в этот самый момент, мои шестеренки в голове начинали крутиться с бешеной скоростью, я мысленно попыталась вспомнить прошлое, прокручивала каждое заседание, и как не странно, не смотря на десятки выигранных дел, я стала вспоминать именно этот судебный процесс и особенно этого мужчину, так вот почему мне было так знакомо его лицо и имя. Скандальный развод, который длился не одно заседание. Именно я выступала адвокатом его жены.

– Что? Подожди, я вспомнила это дело, я тебя вспомнила.

– Серьезно? Вспомнила? Это именно благодаря тебе пару лет назад у меня отобрали сына, только из-за тебя я не могу с ним видеться. По твоей вине, и только благодаря этому долбанному решению суда, которого ты так добивалась.

Казалось я даже дышать разучилась. Его обреченный взгляд все говорит сам за себя. Судорожно прикладываю пальцы к вискам и растираю их от чувства потерянности. Вот причина... Вот причина его ненависти.

– Не понимаю... На моих руках были доказательства о том, что ты часто избивал свою жену, чуть ли не до потери пульса. Я не могла допустить чтобы ты еще и на сына стал поднимать руку.

– Ты хоть один синяк тогда видела на моей бывшей? Если я постоянно её избивал, м?! Хоть один?

Виновно смотрю на циничного монстра, а сама внутри себя борюсь с непонятными мыслями. Гипнотически смотрю в одну точку, а сама ощущаю, как глаза во всю уже начинают затягиваться пеленой слез, толи от моей невнимательности, не понимаю, или же моей непростительной ошибки. Неужели я?! Я! Человек который до мозга костей дотошный, особенно в своей работе, мог так жестко облажаться? Да нет… Сколько раз я слышала такие же фальшивые слова от мужиков в суде, которые прикидывались умело жертвами, а как потом выяснялась, по сути были самыми ужасными и зверскими абьюзерами. Но вот было одно «но.» Почему я смотрю в глаза ненавистного мне человека и подсознательно верю ему? Я с ума сошла?!

– Я за всю жизнь с ней, ни разу не тронул ее и пальцем.

Мои глаза со скоростью света округлялись до масштабов нашей планеты, сейчас я ничего не понимала, ведь у меня тогда были все доказательства ее правоты. Я же не с воздуха предъявила эти обвинения. Как можно сомневаться, когда у меня есть множество документов, подтверждающих страшные избиения?

– Я не подтасовывала факты, я апеллировала официальными данными медэкспертизы. Я своими глазами видела эти заключения, видела все зафиксированные следы побоев.