– Когда ты набил мое имя?
– спрашиваю я, когда мой взгляд падает на татуировку на его ребрах.

Он опускает взгляд, словно желая убедиться, что она все еще там.

– Когда я смирился с тем, что ты мертва, потому что не мог придумать другой причины, по которой ты бы меня бросила, - говорит он, прежде чем уйти.

– Мне жаль, - говорю я ему в спину.

– Да, мне тоже, - бросает он через плечо, оставляя меня и то, что было нашей первой попыткой объясниться.

Собравшись с силами, я спускаюсь вниз. Я понятия не имею, где нас ждет похоронный агент. Я направляюсь в игровую комнату, потому что именно там обычно проводит время Грей. Когда я прохожу мимо гостиной, голоса, доносящиеся из-за двери, заставляют меня замереть на месте и повернуться в ту сторону.

– Лил? Что ты здесь делаешь? Я бросаюсь к своей лучшей подруге - ну, по крайней мере, когда-то она ею была. Теперь это просто еще одни отношения, которые я разрушила своим побегом.

– Почему бы мне не быть здесь? Я узнала о твоей маме. Не благодаря Грейсону.
– Она бросает на мужчину такой взгляд, от которого многие бы бросились бежать. Но ему, похоже, все равно.

– Ты хочешь, чтобы я делился с тобой, Лил? Может, тебе стоило оказать мне такую же любезность шесть лет назад, когда ты помогла ей сбежать с моим ребенком?
– Ворчит он.

– Во-первых, я не знала, что она беременна. И она, кстати, тоже. А во-вторых, она - моя лучшая подруга. Неужели ты думаешь, что я могла отказать ей в помощи?
– огрызается она.

Грей складывает руки на груди и прислоняется к двери, явно отказываясь отвечать на вопрос Лилианы.

– Мне очень жаль. Вы двое не должны ссориться из-за меня. Грей, это я сделала, а не она. Она ни в чем не виновата, - говорю я ему.

Он смотрит на меня, и его глаза немного смягчаются.

– Представитель похоронного бюро ждет в гостиной. Просто скажи ему, чего ты хочешь. Я уже выписал ему чек, - говорит Грейсон и выходит.

Я хочу пойти за ним. Я хочу все исправить, но пусть он лучше продолжает злиться на меня. Потому что, когда он снова становится самым милым, заботливым мужчиной, которого я помню, мне еще больнее.

– Вы двое точно снова трахаетесь, - хмыкает Лилиана, и я поворачиваю голову в ее сторону.

– Что? Не будь смешной. Ты что, не видишь, как сильно он меня ненавидит?

– Да. Но между любовью и ненавистью очень тонкая грань. И вы двое ее перешли.
– Она улыбается.

– Заткнись.
– Я закатываю глаза.

– Так… как все прошло? Так же, как раньше? Или лучше? Видит Бог, у этого мужчины было много практики, пока ты скрывалась, - говорит Лилиана.

Я втягиваю воздух. Я знаю, что не имею права ревновать при мысли о том, что Грей был с другими женщинами. Это я ушла. Не он. Но мне все равно больно.

– Давай, не будем заставлять этого агента ждать, - говорю я вместо ответа.

Лилиана переплетает пальцы с моими.

– Если он так тебя ненавидит, почему он оплачивает похороны твоей матери?

И вот тут-то я вспоминаю, почему моя лучшая подруга здесь, и новая волна слез вырывается на свободу. Я не могу этого сделать. Я не могу планировать похороны. Я даже не могу пойти на похороны. Что я должна сказать агенту? Просто похоронить ее, потому что на церемонии все равно не будет родственников?

– Я не могу… - Моя рука взлетает к горлу, а легкие борются за кислород.

– Черт. Кэтрин, все в порядке.
– Лил обнимает меня. Но я отталкиваю ее.

– Все не в порядке, - кричу я, пытаясь вздохнуть.

– Черт. Грейсон!
– кричит Лилиана.

И прежде чем я осознаю, что происходит, Грейсон обнимает ладонями мое лицо.

– Что, блядь, ты ей сказала?
– рычит он на мою лучшую подругу.

– Я не могу… - Я снова задыхаюсь. Как будто мое тело забыло, как дышать.

– Ш-ш-ш, детка, все будет хорошо. С тобой все будет хорошо.
– Грей прижимает меня к своей груди, и мои руки цепляются за его футболку, сжимая ткань пальцами.

– Я не могу… похороны, - выдавливаю я.

– Ты можешь это сделать. Посмотри на меня.
– Он снова берет меня за плечи.
– Посмотри на меня, - повторяет он. Когда мои глаза встречаются с его глазами, я больше не вижу ненависти. Я вижу беспокойство.
– Ты сильнее этого. Давай, мы сможем пройти через это.

– Грейсон, я не могу быть на ее похоронах, - всхлипываю я.