– Эй, Грейси в школе?
– спрашивает Лилиана, неожиданно появляясь у двери в спальню. Я даже не слышала, как она прокралась сюда.

– Да, а ты что здесь делаешь?
– Я думала, она ушла домой.

– Ну, я тоже чертовски рада тебя видеть.
– Она гримасничает - передразнивая меня - и плюхается рядом со мной на кровать.

– Ты же знаешь, я не имела в виду ничего такого. Я просто подумала, что ты ушла домой. И вообще, как ты сюда попала? Это место охраняется тщательнее, чем Форт-Нокс, - говорю я ей.

– Да, тут почти так же, как дома, - говорит она.
– Но когда твоя фамилия Валентино, двери сами открываются перед тобой.
– Она смеется. А потом поворачивается ко мне лицом.

С тех пор как умерла моя мама, у меня депрессия. Я только и делаю, что валяюсь в постели, пока не приходит время забирать Грейси из школы. После этого я делаю с ней домашнее задание, играю, слушаю ее рассказ о том, как прошел день, веду ее в ванную и занимаюсь остальными повседневными делами.

– Как ты?
– спрашивает Лилиана.

– Я в порядке.
– Я вздыхаю.

– Нет, это не так. Поговори со мной, Кэтрин. Если ты будешь продолжать держать все в себе, это сожрет тебя изнутри.

– Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать, Лил. Я застряла в этом месте.
– Я обвожу рукой комнату.
– Выхода нет. Поверь мне, я искала. И я знаю, что это лишь вопрос времени, когда они найдут меня…

– Прежде чем кто найдет тебя?

– Ты же знаешь, я не могу тебе этого сказать.
– Я качаю головой.

– Откуда ты знаешь, что ситуация настолько плоха, как ты думаешь? Я имею в виду, что это может быть не так. Если ты расскажешь мне, я смогу помочь. Мы сможем разобраться. Ты заслужила свой счастливый конец, Кэтрин.

– Я ничего не заслужила, - говорю я, действительно так думая.
– Я не могу исправить то, что сделала.

– Ты кого-то убила?
– спрашивает она.

– Что? Нет, я никого не убивала.
– Я хмурюсь.

– Ничего страшного, если бы ты это сделала. У меня есть контакты чистильщиков.
– Она пожимает плечами. Иногда я забываю, кто она такая. То есть, я знаю, кто она. Но знать и быть свидетелем– две разные вещи. Даже если это кажется бессмысленным.

– Значит, ты не поможешь мне похоронить тело? Ты просто избавишься от него?

– Именно. Захороненные тела можно найти. А несуществующие тела? Без шансов.

– Я очень рада, что ты моя лучшая подруга. Точнее, была ею. Конечно, я больше не жду этого от тебя. Ну, ты понимаешь, о чем я, - продолжаю я.

– Кэтрин, прекрати. Я люблю тебя. Мне все равно, что ты сделала. Мне все равно, сколько времени прошло с тех пор, как мы виделись последний раз. Я по-прежнему люблю тебя. И что бы ты ни натворила, поверь мне, все не так плохо, как ты себе это представляешь.

– Возможно.

– Я знаю, что я права, и ты тоже знаешь, что я права, - говорит она. Некоторое время мы лежим в тишине, пока Лилиана не спрыгивает с кровати.
– Ладно, я дала тебе достаточно времени. Давай, вставай.

– Зачем? Для чего?

– Пора навести красоту. Грейсон сегодня возвращается домой, и когда он вернется, ты собьешь его с ног.
– Она улыбается.

– А, нет, не думаю.

– Нет, ты пойдешь. Грей - это твой счастливый конец, Кэтрин. Я знаю это, всегда знала.

– Я злодейка в этой истории, Лил. Я не получу парня. У меня не будет счастливого конца.

– Чушь. Что за глупые сказки ты читала? Все любят хорошие искупительные истории. Я имею в виду, кто хочет читать об идеальных персонажах? Наши недостатки делают нас интересными. Кроме того, все знают, что злодеи гораздо веселее.

– Я действительно иногда беспокоюсь о тебе, - говорю я ей, когда она берет меня за руки и поднимает с кровати.

– Просто… давай сделаем это. У нас не было спа-дня вместе уже шесть лет, Кэтрин. Мне это нужно. Ты даже не представляешь, сколько хоккейных заек бегает за Трэвисом после каждой игры. Мне нужно выглядеть так, чтобы он не нашел себе другую.

– Ты шутишь, да? Он будет чертовым идиотом, если сделает это.

– О, я знаю, и я бы отрезала ему член, а потом заставила бы подавиться им. Ходят слухи, что моя тетя Анжелика однажды так поступила с одним парнем, знаешь?
– Лил гордо улыбается.
– Она лучшая.

– Уверена, - отвечаю я ей, чувствуя, как дрожь пробегает по спине от одной мысли об этом. Валентино - это другое измерение.

Не успеваю я оглянуться, как уже сижу в кресле, завернутая в парикмахерский пеньюар, а стилист расчесывает мои рыжие локоны.