В последнее время я курю не так часто. Я знаю, что это беспокоит ее. То, что я курю. Но она не запрещает мне этого. В этом и заключается особенность моей жены – она не замечает моих недостатков. Она действительно мое личное спасение.

Стеклянная дверь позади меня открывается. Гася косяк, я поворачиваюсь и вижу Камми, выходящую наружу.

— Я тебя разбудил? — Спрашиваю я ее.

— Нет, пустая кровать разбудила, — говорит она. Она садится рядом со мной, поджав под себя ноги, и прислоняется ко мне, положив голову на плечо. — Что происходит?

Моя рука обвивается вокруг нее. Я все увереннее прикасаюсь к ней, не спрашивая разрешения. Обнимаю ее то тут, то там. Держу за руку. Хотя мне все еще нужно ее согласие на секс. Вряд ли я смогу сделать это без ее желания.

— Не мог уснуть и не хотел тебя будить.

Пальцы Камми скользят по моей татуировке, с изображением Эйфелевой башни.

— Знаешь, мне не следует этого говорить, но я ее ненавижу.

— Кого? — Спрашиваю я. Камми никого не ненавидит.

— Женщину, которая родила тебя. Я ненавижу ее. Ненавижу за то, что она бросила тебя и твоих братьев. Ненавижу, что из-за нее ты так и не узнал, каково это – иметь мать. Ненавижу, что из-за нее у тебя проблемы со сном.

Я наклоняюсь и целую Камми в макушку.

— Нельзя скучать по тому, чего у тебя никогда не было, — говорю я ей.

— Но это не значит, что от этого тебе станет легче, — возражает она. Она не ошибается. — Что ты собираешься делать? Ты знаешь, что я буду рядом, что бы ты ни выбрал. Если ты решишь навестить ее, я пойду с тобой. Если ты решишь, что она все еще мертва для тебя, тогда я пойду с тобой на ее могилу.

— Я люблю тебя. — Я крепче прижимаю ее к себе. — Джио говорит, чтобы я оставил все как есть.

— К черту то, что говорит Джио. Дело не в том, чего хочет он. Дело в том, чего хочешь ты. — Камми поднимает на меня взгляд. — Не думай о том, чего хотят твои братья. Они не знают, какие сомнения вселил в тебя твой донор спермы. Делай то, что считаешь нужным.

Я улыбаюсь своей жене.

— Знаешь, ты чертовски сексуальна, когда злишься.

— Я чувствую твою боль, Вин. Я чувствую, когда тебе больно. И сейчас тебе больно. Не убегай от этого. Сделай то, что должен, чтобы получить ответы. Или реши, что сможешь прожить остаток жизни без них.

— Я подумаю об этом.

— Хорошо. А теперь поцелуй меня так, словно это первый и последний раз в твоей жизни, — требует она.

— Последнего раза никогда не будет, — говорю я ей, прежде чем мои губы касаются ее.

Глава 2

?

Аурелио смотрит на меня с широкой, полной слюней ухмылкой. Я сажаю его перед собой на стол, обхватываю рукой спину, поддерживая, чтобы он не упал.

— Я никогда тебя не оставлю, — обещаю я своему сыну.

Глядя на этого невинного мальчика, я не могу понять, как кто-то из родителей может так легко бросить своего ребенка. Как отец может подвергнуть своего ребенка насилию.

Я оплакивал ее. Долгие годы я оплакивал смерть своей матери. Я ненавидел этого человека, потому что был уверен, что он убил ее. Я планировал отомстить за нее. Я собирался убить его за нее.

Видимо, со мной просто сыграли злую шутку, потому что эта сука все еще здесь. Она просто вернулась. А это значит, что теперь мой гнев направлен на нее. Я уже убил одного родителя. Уверен, что отправка второго в ад не причинит моей душе никакого вреда. Она все равно уже проклята. После совершенных мною грехов ее уже не спасти, и я смирился с этим. Нет предела тому, на что я готов пойти ради защиты своей семьи.

— Знаешь, если бы ты сказал мне несколько лет назад, что мы будем менять подгузники и кормить своих малышей посреди ночи, я бы тебе не поверил, — говорит Гейб, входя в мой кабинет. Он не один. С ним Лучано. Мой племянник.

— Ты пришел сюда по какой-то конкретной причине? — Спрашиваю я.

Когда Аурелио проснулся, я схватил его, прежде чем он успел разбудить свою мать. Она дико устала, а я привык работать практически без сна. У меня не совсем обычная работа – с девяти до пяти. Мой график работы всегда был нестандартным.

— Твой дядя Джи – задница, Лучи, — говорит Гейб своему сыну.

— Дядя Джи – задница, — повторяет мой племянник, на что Гейб хихикает.

— Знаешь, Дейзи надерет тебе задницу, когда он повторит это при ней. — Я приподнимаю бровь, а этот ублюдок ухмыляется.

— Пфф. Дейзи обожает мою задницу. Буквально вчера вечером она впилась ногтями в...

— Чего ты хочешь, Гейб? — Перебиваю я его.

— Поговорить. Что мы будем с ней делать?

— С кем? — Я подхватываю Аурелио и прижимаю к груди. Его ручки тянутся к моему лицу, обхватывая щеки.