Понятия не имею, как я это сделаю. Я просто знаю, что должен. Ради нее. Я больше никогда не причиню ей боли. Единственный способ гарантировать это – полностью вычеркнуть себя из ее жизни.

— Что? Почему? Вин. Я в порядке. Ты в порядке. Мы в порядке, — говорит она, выходя вслед за мной из комнаты.

— Камми, я чуть не задушил тебя, а ты стоишь здесь и говоришь, что все в порядке? Нет, блять. Все ни хрена не в порядке. — Я повышаю голос.

— Я не могу потерять тебя, Вин. Это была случайность. Пожалуйста, не делай этого, — говорит она, и слезы текут по ее щекам.

— Я организую встречу с врачом на аэродроме. Я закажу для нас частный самолет, чтобы доставить нас домой, — говорю я ей.

— Мне не нужен этот чертов врач. Мне нужен ты! — Кричит она. Она зла. Хорошо. Она должна злиться. Я могу справиться с гневом, гораздо лучше, чем с ее печалью.

— Камми, пожалуйста. Просто... давай просто вернемся домой, а потом мы сможем все еще раз обсудить. — Я не стану этого делать. Я знаю, что нужно сделать, и мне нужно быть достаточно сильным за нас обоих, чтобы осуществить это.

— Ты нужен мне в моей жизни, Вин, — говорит она, теперь ее голос звучит намного тише.

— Знаю, — отвечаю я, потому что действительно знаю. Она мне тоже нужна. Но мое желание защитить ее от всего, чем я являюсь, настолько, блять, сильно, что я не могу его игнорировать. И я не могу забыть того, что только что сделал с ней.?

Самолет приземляется в Сиднее, и вскоре я веду Камми к машине, которую приготовил для нас. Мы оба молчим, пока я везу ее обратно к тете. Каждый из нас знает, что нас ждет, и ни один из нас не в восторге от этого.

Когда я подъезжаю к дому, то поворачиваюсь на своем сиденье, чтобы посмотреть на нее. По лицу Камми текут слезы, и я чувствую себя самым дерьмовым человеком на свете из-за того, что заставил ее плакать.

— Поцелуй меня так, словно это в последний раз, — говорю я ей.

— Я не могу этого сделать, потому что не хочу, чтобы это было в последний раз, Вин. Я поцелую тебя так, словно проснусь завтра, и ты постучишься в мою дверь, готовый к очередному поцелую. — Она наклоняется и ненадолго прижимается к моим губам, а затем отстраняется и натягивает на лицо улыбку. — Увидимся завтра, Вин. — Затем она выходит из машины и подходит к багажнику.

Я иду за ней, вытаскиваю ее чемодан и поворачиваюсь.

— Я занесу его.

— Нет, все в порядке. Я справлюсь. — Камми берет чемодан и начинает катить его по дорожке к входной двери, останавливаясь на полпути, чтобы обернуться и посмотреть на меня. — Вин, я очень надеюсь, что увижу тебя завтра, — говорит она и снова поворачивается.

Я запрыгиваю в машину и, как только вижу, что Камми закрывает входную дверь, еду в аэропорт. Мне просто необходимо попасть домой.

?

Моего сердца больше нет. Я оставил его в Сиднее. Понятия не имею, что в данный момент гонит кровь по моему телу. Знаю только, что это не мое чертово сердце. Я вхожу в дом и направляюсь прямиком в свою спальню. Где достаю свою маленькую жестянку, достаю косяк и роюсь в ящике, пока мои пальцы не нащупывают зажигалку. Я выхожу на балкон и опускаюсь в кресло.

Я делаю две затяжки, когда двери открываются и входит Джио. Обычно я пытаюсь скрыть тот факт, что курю травку. Но сейчас мне на это наплевать.

Мой брат опускается на сиденье рядом со мной и протягивает руку. Он не произносит ни слова. И я стараюсь не выдать своего удивления, когда передаю ему косяк и он подносит его к губам.

— Неплохо, — говорит он, выпуская струю дыма, прежде чем передать его обратно мне.

— Да, нормально. — Я пожимаю плечами.

— Итак, есть причина, по которой ты заказал частный самолет, чтобы вернуться домой из Франции? — Спрашивает Джио.

— Камми, — говорю я.

— А что с ней?

— Я... — Я даже не могу произнести это слово. Я, блять, причинил ей боль, поднял на нее руку и сделал больно.

— Ты что? — Спрашивает Джио.

— Мне приснился кошмар. Она пыталась разбудить меня, а когда я пришел в себя, она была подо мной, и я душил ее, — признаюсь я. — Я не знал... не знал, что это была она.

— Ты не несешь ответственности за свои действия во сне, поскольку не находишься в сознании. Любой, кто тебя знает, понимает, что ты не причинишь женщине боль нарочно.

— Это не имеет значения. Я причинил ей боль, Джио. Ее шея была красной. Я сделал это, неважно, спал я или нет, — ворчу я, делая очередную затяжку.