— Это невероятно важно! Мариночка, ты не представляешь, как это важно!

— Почему же не представляю? — она посмотрела на меня своим глубоким, чуть печальным взглядом. — Представляю. У каждого должна быть своя музыка. Или своя боль, которую лечишь.

В ту ночь я почти не спал. В голове звучали будущие хиты. Моя память была шахтой полной золота, которое ещё предстояло добыть.

Наутро мы с Мариной отправились к Вере Пак. Она жила в районе метро «Сокол», в сталинской пятиэтажке, построенной для работников завода. Муж Веры работал в ДК сначала завхозом, а теперь администратором и без преувеличения знал там каждый гвоздь.

Чистый подъезд, занавесочки на окнах, горшки с цветами на подоконниках, запах щей и жареной картошки из-за дверей

Вера Пак встретила нас радушно, засуетилась.

— Сашка! — крикнула она мужу — Тут Миша с Мариной пришли! Помнишь, тот самый борец, который…

— Помню-помню, — пробасил Александр, появляясь из кухни с полотенцем на плече. — Который с того света вернулся.

Он оказался именно таким, как я и представлял — крепкий хозяйственник с инженерной бородкой и цепким взглядом. Рукопожатие — как тиски.

— А, Михаил! Наслышан, наслышан! Живучий ты, парень! Вера говорила: их дальневосточный колдун тебя лечил…

— Ага, колдун, — усмехнулся я, — и вот эта вот фея, — приобнял Марину за плечо. Она смущенно заулыбалась.

— Да, — согласилась Вера, — Маринка у нас сокровище, любого на ноги поставит! Ну, проходите, чего в дверях стоять. Чайник как раз свистит.

За столом, уставленным вазочками с вареньем и сушками, я начал осторожный зондаж. Про ДК, про ансамбли, про то, кто сейчас «на волне».

Александр оживился. Оказался меломаном — пластинки западные собирал, через фарцу доставал. Сам когда-то на гитаре бренчал.

— Талантов хватает, — говорил он увлеченно. — Градский вот у «Скоморохов» — голосина! «Сокол» еще пыхтит, старички… А так — «Славяне» жару дают! Играют рок-н-ролл не хуже англичан, без дураков. И на своём оборудовании, самодельном!

— Самопал? — я изобразил вежливый интерес.

— А то! Энтузиасты везде есть. На радиозаводе усилки спаяют, на мебельной фабрике колонки склеят! Клавишник у них — гений! Из старой немецкой фисгармонии сделал такой орган, что «Хаммонд» отдыхает! Вот где ребята ищут себя!

Я внутренне скривился. «Ищут себя»… Тоже мне, диогены с гитарами. Этих энтузиастов потом не переспоришь, у них на все свое мнение. Мне нужны исполнители, а не творцы.

— Александр, а вот… — я постарался придать голосу максимум равнодушия, — нет ли там ребят попроще? Которые не столько ищут, сколько… играют? Ну, может, на танцах где, или в ресторане подрабатывают? Лабухи, одним словом.

Александр посмотрел на меня с удивлением.

— Лабухи? Зачем тебе лабухи? Они ж по нотам шпарят, что закажут, души в них нет. У нас таких в ДК не держат. Разве что… — он поскреб бороду. — Есть один… Юрка Ефремов. Гитарист. Руки золотые, но… любит это дело. По кабакам халтурит часто. У него вроде и ансамбль свой есть, ресторанный.

— Вот! — я постарался скрыть свое оживление. — А можно как-то… познакомиться? Послушать?

— Легко! — Александр хлопнул себя по колену. — В эту субботу приходи в ДК. У нас там вечер самодеятельности, но Юрка обещал заглянуть после своей «халтуры». Познакомлю. Парень он тертый, может, и сговоритесь.

Юрка Ефремов работал музыкантом на свадьбах. Играл в ансамбле на бас-гитаре. И не столько играл, сколько всё это организовывал.

Ещё в школе в пятом классе Юра научился тренькать на гитаре песенки типа: «По тундре по железной дороге…» блатные и соло на одной струне.

Потом в старших классах, он, как и все проникся битломанией. На этой почве познакомился с Семеном из параллельного класса. Тот мог, закрыв глаза, проиграть в памяти любой альбом с точностью до царапинки, до пылинки. У него был магнитофон «Яуза-5» с тремя скоростями. Прокручивая композиции в два раза медленнее, чем они звучали в оригинале, он списывал ноты гитарных пассажей битлов, которые на обычной скорости казались ему недосягаемыми. Так оказалось разъято на составляющие всё битловское наследие и не их одних. Все, что списывалось с «Яузы», составило их творческий багаж.

Тетради, учебники, портфели, детали одежды и открытые участки тела были изрисованы гитарами, Битлами и исписаны названиями их песен. Что-то недосягаемое, непреодолимо-манящее содержалось в самой форме электрогитары, в битловских водолазках, в их прическах.

Конечно же они с другими школьными друзьями создали ансамбль. Бренчали на гитарах стучали в пионерские барабаны и даже какой-то электроорганчик имелся. Их звали играть на школьных вечерах.

Все хорошее заканчивает. После окончания школы по настоянию родителей-геологов Юрка пробовал поступать в МГРИ, но несмотря на отсутствие конкурса, провалился на экзаменах и загремел под фанфары в Непобедимую и Легендарную.