На кочках и ухабах карета подпрыгивала. Высоко. Так, что, казалось, ещё немного и повозка развалится на части. Серебристые копыта лошади стучали по каменистой дороге, за окном властвовал противный моросящий дождь.

— Ты так и не сподобилась, как следует привести себя в порядок, — шипел мне на ухо раздражённый муж. — В столицу Вольмонда приедешь неряшливой, как безродная гномка.

Я лишь зевнула. Почти не заметив упрека, продолжала смотреть в окно, где пейзаж менялся с каждым ударом копыт. Вдалеке виднелась колдовская дымка. Королевство Вольмонд, куда мы направлялись, было уже совсем близко.

— Гвилисс, ты слышишь меня? — не унимался супруг, — Расправь юбку, поправь волосы, держи осанку в конце концов! Мы, эльфы, всегда должны быть безупречны. Тем более на чужбине среди этих неотёсанных дикарей.

— Безупречны, — оскалилась я, — но не после десяти дней безостановочного пути.

С усталым безразличием я выпрямила спину, разгладила подол, поправила гребень в волосах, чтобы не единый локон не покинул своего места. Демонстративно сложила руки перед собой и выглядела так, будто проглотила кол.

Молча.

Оставшийся путь я ехала молча. Играла роль фарфоровой куклы, даже дремала с идеально ровной спиной.

— Думаю, сегодня нам дадут полноценный отдых, — мой муж вдруг сжалился надо мной и решил приободрить, — а завтра придётся нанести визит вольмондскому канцлеру.

— Вдвоём? — равнодушно спросила я.

— Да, Гвилисс, — супруг поджал губы с нескрываемым недовольством, — по этикету я должен явиться на приём со своей женой.

Любопытно. Госпожа канцлер, вероятно, приведёт весь свой гарем. Толпу покорных безропотных мужчин-дроу.

Я инстинктивно коснулась тонкой книжицы в кармане платья. Бульварного романа, в котором временами находила утешение.

Подобной литературы не было в ливенорских библиотеках. Благородные эльфы читали героические эпосы, высокие поэмы, легенды, сказания или, на худой конец, детские сказки. В руках у меня — вольмондская контрабанда. История любви раба и госпожи, где в конце она дарит ему свободу.

В Вольмонде действительно власть принадлежала женщинам. В этой стране мужчины почти не имели прав, жили в гаремах, а их жёны и матери вели все положенные дела. Возможно поэтому Альверон, — так звали моего супруга, — не желал приобщать меня к культуре чужой страны. Оставить в Ливеноре, однако, тоже не мог. Его командировка обещала быть долгой.

— Когда прибудем на место, — Альверон стряхнул с камзола прилипшую нитку, — не демонстрируй изрядно своего любопытства. Тёмные эльфы отличаются от нас. Их женщины грубы и воинственны, а мужчины напротив — больше походят на трепетных девиц.

В этот момент колесо налетело на яму и мы снова подпрыгнули на жёсткой скамье. В очередной раз я коснулась книжки в моём кармане — боялась, что она выпадет и муж заметит.

— И да, Гвилисс, — как ни в чём не бывало продолжал Альверон свои наставления, — с местными мужчинами не разговаривай. Даже не смотри на них и тем более не пытайся коснуться. Да, у дроу серая кожа, змеиные глаза и волосы цвета пепла. Это всё очень необычно для нас, но будь осторожна! Вольмондки ревнивы и мстительны. Случайный взгляд, обронённый на тёмного эльфа, может привести к конфликту. Здесь нередки дуэли, а ты не владеешь ни мечом, ни магией.

Последнюю фразу он произнёс как будто бы с укором. Напомнил мне, что я пустая и во мне нет никаких магических сил.

— А если они сами заговорят со мной? Их мужчины.

— Игнорируй, — пожал плечами муж. — Не отвечай, не ведись на провокации. А лучше…

Не договорив до конца, Альверон странно посмотрел на меня. Оценивающе, причём не в мою пользу.

— … лучше в город без меня не ходи. — заключил он. — Сиди дома. Всё, что тебе понадобится, принесут слуги хоть днём, хоть ночью. Ты ни в чём не будешь знать нужды.

Прекрасно!

Жить затворницей в чужой стране, пока владыка не отзовёт моего мужа назад в Ливенор. Альверон — посол. Его политическая миссия продлится не один год, а мне всё это время придётся убиваться бездельем.

На кронах деревьев виднелась туманная россыпь, синий дым, приближаясь, густел. Колдовской покров защищал Вольмонд от солнца: серокожие эльфы боялись его смертоносных лучей, но благодаря чарам в родном королевстве оставались неуязвимыми.

Отчего-то воздух показался мне упоительным. Сладким, но не приторным. Синий туман проникал сквозь щели, расползался по полу, колыхал подол платья, забирался под белоснежный подъюбник.

До главных ворот столицы мы добрались к вечеру, но темень уже давным-давно заняла небосклон.

— Стой, кто едет? — услышала я басовитый голос, принадлежавший женщине.

Наша процессия остановилась, Альверон вышел из кареты, захватив с собой сопроводительные письма, а я, не удержавшись, высунулась в окно.

Все стражницы у городских ворот были женщинами. Рослыми, крепкими, в железных панцирях, с оружием на поясе и арбалетами за спиной. Одна из них развернула свитки, пробежала глазами по тексту, смерила взглядом нашу охрану и, переглянувшись с приятельницей, скомандовала: