Масштабные фестивали крайне полезны и в плане выявления объективных тенденций в жанре. Все познается в сравнении, как известно: реакция аудитории и коллективное мнение экспертов позволяют реально оценить достоинства и перспективность тех или иных «школ» и направлений, определить суммарный вектор движения рок-музыки. (Этим вопросам была посвящена и небольшая конференция, проведенная в Вильнюсе сразу после фестиваля.) Необходимость этого очевидна — как для исследователей молодежной музыки, так и для сугубых практиков.

Первое, на что нельзя не обратить внимания, — рок становится более «персонифицированным». Ансамбли, даже прекрасно играющие, но лишенные выраженного личностного начала, явно проигрывают. Именно наличие ярких индивидуальностей, фокусирующих в себе музыкальный и текстовой образ, выдвинуло в лидеры такие коллективы, как «Аквариум» или «Браво». Абсолютно неизвестные доселе «Антис» из Каунаса и «003» из Калининграда были приняты в Вильнюсе куда теплее, чем многие более солидные исполнители, потому что публику буквально заворожили удивительно искренние, по-человечески достоверные солисты этих ансамблей… Многие группы сейчас делают ставку на «шоу» — однако проблема несколько глубже. Аудиторию сейчас интересует не столько чисто зрелищный, сколько именно человеческий фактор.

Параллельно наблюдается и иная тенденция — тяга к моторному, «заводному» началу в роке. Частным проявлением этого стала растущая популярность немного подзабытого «тяжелого рока» — или «тяжелого металла», как его теперь называют. Пожалуй, наибольший успех в Вильнюсе выпал на долю «Группы Гуннара Грапса», сочетающей эту моторику с несомненным личным обаянием и артистизмом своего лидера. Здесь случай непростой: и эстетические каноны, и механизм воздействия на слушателей музыки, утверждающей примат интенсивного ритма и звукового давления, большой симпатии не внушают. Очевидно, однако, что и эту проблему нельзя решать давнишними запретительными методами, полностью игнорируя конкретные запросы аудитории.

Фото В. Конрадта

«Аквариум»

Рок изменчив, рок противоречив — и он всегда таким будет, наверное. Беспочвенно поэтому ожидать, что, пройдя различные фазы и преодолев «шатания», жанр достигнет некоего незыблемого, идеально зрелого состояния и в нем пребудет навеки. Рок в каком-то смысле — это «вечный ребенок» (или «вечный студент»…) — но это вовсе не значит, что к нему не стоит относиться всерьез. Чувство гражданственности присуще року не в меньшей степени, чем любым другим «признанным» жанрам, и это доказал концерт-призыв «Счет № 904», когда в тридцатитысячном дворце «Олимпийский» выступили и симфо-роковый «Автограф», и «нововолновые» «Браво», и «металлический» «Круиз», и рок-бард Градский… Надо больше доверять рок-музыке. Жанр обладает колоссальным потенциалом, и не только коммерческо-развлекательным, но — гражданским, воспитательным, мобилизующим. И эстетическим, несомненно. Все эти качества еще только предстоит по-настоящему открыть.

1986

(Публикуется по рукописному оригиналу.)

Прагматизм и мистика, бескомпромиссность и дар дипломатии, замечательно глубокие суждения и близорукость в отношении очевидных вещей всегда дружно уживались в моем любимом друге А. Липницком. Все эти качества налицо и в его прекрасной работе «Простые вещи». Вначале мне хотелось написать аналитический комментарий и разложить по полочкам все плюсы и минусы, изумительные откровения и наивные заблуждения концепции. Затем подумал: а так ли это нужно? [60]

Не веселее ли строить новый храм под названием «Миф о советском роке»?..

Что ж, вслед за незагубленной душой А. Дикого, «поехали».

Рок, как мы его знали, пришел к концу. Повернитесь на Запад [61] .

Мы наблюдаем закат Европы, а также Америки. Рок выродился в кормушку для усталых ветеранов, дураков и бесталанных молодых карьеристов, достоинства которых можно обнаружить только на видео (и желательно без звука). Даже «независимые» сохраняют свою независимость не столько потому, что «круты», сколько потому, что некомпетентны. Очередной «новой волны» больше не будет, поскольку водоем высох: рок больше не притягивает настоящих бунтарей, интеллектуалов и людей, желающих кричать от имени своего поколения. Появились вещи более мощные и интригующие. Имея видео и компьютер, можно не только снимать, монтировать, озвучивать и графически оформлять фильм (другого названия пока нет, хотя это вовсе не фильмы), но и показывать их одновременно миллионам людей, подключенным к вашей информационной сети. Это тоже спонтанная народная самодеятельность — но на современном технологическом уровне. Рок может войти в новую систему — в качестве лишь одной из многих составляющих. Будущее рока — это кабель.

Повернитесь на Восток. Великие просторы с высокой энергетикой.

Великие реки, редкий кабель дотянется до середины которых, и «Калинов мост» [62] .

Есть к чему приложить силы. Есть где основать поселения. «Будущее рока — это Сибирь», — сказал Башлачев.

Повернитесь вокруг своей оси. Официозная культура, как мы ее знали, пришла к концу. Парадное и трусливое порождение «эпохи застоя», десятилетиями выдававшееся за нормативное искусство, больше не в чести. Жизнь опровергла казенную догму давно, и теперь это подтверждено официально. Чудовище сдохло, но после него осталась выжженная земля. Поскольку художественное отражение действительности требовало безукоризненно фальшивого подхода, мастера искусств психологически мутировали и разучились творить. Дай бог каждому из них по капле выдавить из себя раба [63] — но на это уйдут годы.