***

– Пиджак, говорят, ты среди корпоратских детишек самым подранным был, пока мать лизала хер боссу?

««Хахахахха»» - раздалось со всех сторон.

Я вопросительно поднял бровь, не отвлекаясь от выполнения домашнего задания, одной рукой попивая энергетик. И не скажешь, что он мой ровесник, парню лет 11, а уже думает, что всё знает о корпоратах. Возможно, я и выгляжу перед всеми как сын третьего менеджера какой-то мелкой корпы, который сюда попал по недоразумению. Просто не люблю унижаться и стараюсь держаться достойно даже среди мусора, внешний облик очень важен для поддержания образа.

Это один из главных уроков, которые я выучил в школе – школе жизни.

*Удар* Мой кулак врезается прямо в солнечное сплетение хаму, выбивая искры из глаз. Второй удар пришёл в висок, вбивая парня в своего подельника, который уже стер ухмылку со своего лица, заваливаясь в кучу.

Отряхнув руки о свой темно-зеленый свитер, я подошел к голове парня и смачным пинком сломал ему нос.

***

– Он первым на меня напал! Обзывался и называл отребьем!
– Как поет, как поет. Его нужно было перевести в актеры, желательно с разорванной жопой, чтобы не выебывался.

Кабинет куратора, а ныне — директора Санчо Грооума, как обычно, обставлен безвкусными и дорогущими безделушками. Абстрактные дорогущие картины художников, золотая статуэтка самого себя, коллекционные маленькие машинки вперемешку с фигурками соло 20-х годов, искусственные растения, поверх которых голограмма изображает капли влаги, стекающий туман или имитирует покачивание от ветра, и, конечно, настоящая рыбка в аквариуме, я где-то слышал, что сейчас на них мода.

Он еще когда числился моим куратором, украшал кабинет подобным образом, но, когда я по-тихому умыкнул голопроектор из цветка и попытался при помощи него подключиться к сети, он перенес часть своей коллекции в кладовку. Конечно, сейчас, когда он директор, убрать отсюда что-то в кладовку приюта непозволительно! А если придет проверка сверху, они увидят, что Санчо в бедственном положении и распродает свой кабинет, они же его понизят! По моему мнению, именно такие мысли были в глубоко хромированной голове директора.

Сейчас белобрысая железная башка с нарисованным лицом заинтересованно слушала рассказ хама, которому я сломал носопырку. Сквозь его анатомические импланты я не мог понять, ему действительно интересно или он сам заказал хаму меня и теперь просто ждет, когда микрофон в столе до конца запишет показания?

Если я взломаю сеть, я увижу, что камеры в классе сломались или на техническом обслуживании? Это нормально — они часто из-за меня ломаются, просто я слишком красив для технических средств, на меня нужно смотреть исключительно биологическими смотрелками. Желательно женскими, мужские я сам выколю.

– ...потом он пинком мне выбил нос!

– Так, хорошо. Куда делся нож я спрошу позже — можешь идти. – Тони радостно закивал, схватившись за кровоточащий нос, и поспешил выйти за дверь.

= Парень, ТЫ не корпорат. Хватит наезжать на других, как будто ты круче! Посмотри на свои оценки... – Санчо аж приподнялся над столом активно песоча меня.

Он переходил от одних эпитетов к другим, то называя меня корпоратским выродком, то низшим ничтожеством. С самого первого дня, получив власть над всем заведением, он принялся гнобить меня, занижая оценки и уничтожая репутацию, выводя из коллектива таких же, как я, ребят. Они прошли те же самые испытания, провалив трехмесячные опыты электрошоком, и были переведены в приют на воспитание.

Благодаря стараниям директора для остальных я выглядел замученным изгоем, некоторые даже жалели меня и продолжали общаться, но не Тони с компашкой, хоть парни относительно этого мира адекватные, но слишком падки на деньги. Так что получал я очень часто, а на охрану, который выступали пять вооружённых до зубов человек, сидящих в сторожке и пьющих горячительное, рассчитывать нельзя – они полностью подчиняются директору и Зетатеху.

Наверное, главным для меня плюсом стало полноценное обучение у нормальных нетраннеров «Зетатеха», которых сюда переводили в качестве наказания или за выслугу. Каждый учитель превозносил свою корпорацию, влияя на неокрепшие мозги детишек, создавая для них надежду на идеальное будущее в корпоративной верхушке. Я же часто напрашивался на личное обучение и дополнительные уроки.

Мне было очень интересно изучить принципы, на которых всё было построено изначально, или покопаться в самом железе. Так что уже спустя несколько месяцев работы с учителями я смог написать свой собственный драйвер для голопроектора и вывести первое двухмерное изображение. Мне было приятно и интересно покопаться в железе, а учителя получили плюсик в резюме. Хоть в последнее время праздник жизни прикрыл директор, отказавшись вносить в резюме занятия со мной. Теперь никто не хочет меня учить, приходилось хотя бы выпрашивать учебники на свой личный планшет.

Я рефлекторно потер шею, когда директор упомянул наказания. На моей шее красовался черный ошейник, который бил меня мощным разрядом тока, когда я нарушал приказ директора или учителя. Даже за «Приемлемо» по домашкам я мог получить удар током, но это зависело от благосклонности учителей, так что получал я постоянно.

– ...ничтожество! Ты меня слушаешь?! Ты хоть понимаешь свое положение, выслуживаясь передо мной! Всё! Больше жалеть я тебя не намерен. С этого момента за каждое «Отлично» ты будешь наказан...