– И тебе удачи, Постовой, — серьёзно откликнулся Шрам, пожимая ответно руку. — Не прощаемся. Обратно этой же дорогой поедем. Так что завтра свидимся. До ночи проскочить уже не успеем.

– Это понятно, — согласился Тимур. — Вам далеко добираться. А уже темнеет.

– Эт точно. Ну бывай, служба, - и хлопнув парня по плечу Шрам сел в машину, и крохотная колонна малиновцев продолжила свой путь.

Глава 21

А Конструкцию свою Алеша через два дня всё-таки разобрал. Сам. Получается, всё ж таки согласился с моими доводами, хоть и фыркал несогласно всё время. Но к этому времени мы с ним уже нашли общий язык. Если малышке Люсе хватало занимательной сказки и чуточку ласки, то с Алексеем было сложнее. Но, зная его увлечение, я смог заинтересовать и его. Честно говоря, в механике я и сам был не такой уж и спец. Но уж семилетнего-то пацаненка всё-таки нашёл чем заинтересовать.

Простейший опыт: с тремя валами, на которых закреплены колёсики разной величины и ременная передача, соединяющая их. Очень наглядно получилось, когда крутишь первый вал с одной скоростью, а второй, где колесико меньше, чем на первом, крутится быстрее. А третий, соединенный со вторым по той же схеме (на втором - ещё одно колесо побольше и оно соединено с маленьким на третьем) раскручивается и вовсе до невозможных скоростей. Да. Очень наглядно получилось.

– Так можно и четвёртый также подсоединить, спрашивает маленький «почемучка» - и он будет еще быстрее крутиться?

– Можно, — серьезно киваю я, — да, он будет крутиться ещё быстрее.

– И пятый? И шестой?

– Можно и дальше... До какого-то предела.

– До какого?

– На высоких оборотах плохо отцентрованные валы начнет болтать, и они сорвутся.

– А если хорошо от-цент-ро-вать? — по слогам выговорил сложное слово мальчишка.

– Ну если даже идеально отцентровать, там, всё равно, свой предел имеется. Там уже всё от материала зависит будет. Про трение ты же слышал? Так что валы начнут греться. В тех местах, где они крепятся. Вот почему для уменьшения трения используются подшипники…

Короче, рассказываю ему и про центробежную силу, и про сопротивление материалов и про шестерни, и про типы подшипников, шариковые, цилиндрические, игольчатые, роликовые... Малыш всерьёз увлекся. Как уже говорилось, я и сам не особо большой спец во всем этом, но что рассказать и как показать я, всё-таки нашёл. В общем, расположение мальчишки, пусть и не без сложностей, мне завоевать удалось.

Скажу и больше! Алёша из своей палаты на втором этаже переехал в соседнюю с моей на третьем. Вот и получается, что слева от меня устроились мои девчонки-телохранительницы. Напротив через коридор — Малинка с Совой вдвоём в одной палате, а справа через стенку поселились Алеша и Люся. (хорошо, что девочка уже постарше, чем моя козявка в Малиновке, и спать ко мне в кровать под бок не лезет. И слава Богу!)

Но не стоит думать, что дети заняли всё мое время. Увы, но свободного времени на возне с мелкими у меня было в обрез. Управление анклавом по прежнему забирало у меня почти всё свободное время. Бесконечные встречи, планёрки и совещания шли сплошным потоком. Мои заместители стонали от выросших нагрузок, а вот я постепенно втягивался в этот новый ритм. Да что там втягивался, уже втянулся. Ладно хоть, ещё пока не вытянулся. Одно хорошо: со сном никаких проблем у меня больше не было. За день так выматываюсь (а я, ко всему прочему, ещё и физическую нагрузку себе постепенно поднимать), что сплю как убитый. Вот натурально. Вечером голова касается подушки, я только-только успеваю глаза закрыть, а меня уже будят! Подъём.

Впрочем, сегодня я проснулся-таки посреди ночи сам. Ну да и не мудрено было б не проснуться! Откуда-то снизу слышался звон разбитого стекла. Слышны были дикие крики, топот ног по коридору, детский плач. Что случилось-то? И что из этого «взошло»… Нападение? Рука сама собой выдернула пистолет из ящика тумбочки возле кровати. Рывком сажусь на кровати, сжимая оружие в руке. Где моя охранница, которая должна неотлучно находиться со мной в комнате? Нету. Ан-нет, вот она. В палату вихрем врывается Фея. Глаза шальные, распахнуты настежь.

– Что там? — резко выстреливаю в неё вопросом.

– Пожар! — заполошно выдохнула девчонка.

И только тут, словно получатель — так и недостающий элемент в мозаике осознания, я почувствовал едкий запах дыма и, конечно, тут же закашлялся. Вот реально до того, подскочив и не понимая что происходит, я его просто не чувствовал. А только стоило осознать его наличие, как он тут же забил лёгкие едкой гарью, не давая сделать вздох.

Фея кинулась ко мне, выхватив по пути из моей тумбочки маску с кислородным баллончиком. Последние сутки, кстати, я им совсем не пользовался, чем немножечко гордился даже. Но тут такой случай... Не до гордыни. Жадно сделав несколько вдохов, я прочистил лёгкие (и мозги тоже).

– Прекрати метаться, как безголовая курица! — рявкнул я на суетящуюся девчонку. — Первым делом — оружие! Где твой автомат?

Фея дёрнулась, как от удара, и метнулась в угол палаты, где было кресло, в котором обычно коротали время мои телохранители по ночам. Разиня! Оставить автомат, пусть даже на несколько секунд без присмотра... Да в армии это просто невозможная вещь. Таких «трендюлей» отхватишь, что враз поумнеешь. Если оружие не сдано в оружейную пирамиду, оно должно быть всё время у тебя в руках. На плече, на спине, на груди... Не важно. Оно должно быть при тебе постоянно, как такая же часть тебя самого, как рука или нога. Только так, и никак иначе. Точка. Никаких «поставить рядом, положить возле, повесить на гвоздь...» Пока ты не сдал автомат в оружейку, он — неотъемлемая часть тебя.