— И записывай свои наблюдения. Они очень важны для будущих поколений антимагов, — мой собеседник, судя по лицу, вовсе не шутил.

— Стараюсь, — я пожал плечами, не показывая, какое облегчение мне принесли слова Брюса. Значит, всё дело в объёме ядра. А мне казалось, что интенсивность свечения говорит о большом резервуаре. Иначе я просто не снёс бы вражеский купол!

Через три часа с материка поступил приказ эвакуировать русскую группу и везти её прямиков в Стокгольм. Там нас встретила большая делегация серьёзных чиновников и высоких лиц из военных. Цесаревича Юрия Ивановича, Брюса, воеводу Иртеньева и офицеров, входящих в оперативный штаб, увезли первыми на представительских машинах. Нас же, кто выполнял всю основную работу, отправили в какую-то фешенебельную гостиницу, где мы отдохнули, привели себя в порядок, почистили форму, пообедали сытно и вкусно. Я даже успел поспать пару часов. В семь часов вечера всех нас собрали в холле, и какой-то важный генерал из свиты цесаревича пояснил причину:

— Через два часа в королевском дворце состоится торжественный приём. Возможно, кого-то из вас наградят иностранными орденами или медалями. Прошу проявить достоинство, не посрамить честь русского офицера…

Я не понимал, как можно посрамить честь при вручении награды. Стой себе, выпятив грудь, пока на неё будут цеплять медальку. Если только в пьяном виде находиться в ряду награждаемых и петь песни… Но это уже нонсенс. Мы же предполагали, что король изъявит желание отдать нам почести. Как-никак, спасли целую кучу детишек высокородных аристо, не говоря уже о малолетних принцах и принцессе.

Прежде чем ехать на торжество, я позвонил Гене Бергу. Он вместе с помощниками и техниками моих новых друзей-пилотов находился сейчас на территории столичного гарнизона, где мы оставили свои бронекостюмы. Честно говоря, я слегка побаивался, что оставляю «Бастионы» фактически в чужих руках. Но, глядя на спокойного майора Веретенникова, тоже перестал накручивать себя. Гена уверил меня, что у них всё в норме, никто посторонний в помещение, где находятся экзоскелеты, не допускается. И посоветовал мне хорошо провести время.

Нас погрузили в большущий автобус, блестящий лакированными боками и стёклами, впереди нас и позади пристроились несколько полицейских машин с мигалками, и в таком сопровождении наша команда поехала в сторону «Трёх Корон», как назывался королевский дворец.

Вечерняя столица Скандии была залита ярким электрическим светом, светящейся на огромных экранах рекламой — наверное, в честь спасения заложников король приказал использовать всевозможную иллюминацию. Мы с любопытством поглядывали на мелькающие витрины магазинов, лавок, на толпы людей, идущих по своим делам. Для большинства из них случившийся кризис уже канул в прошлое, наступила привычная обыденность.

Прежде чем въехать на огромную площадь, где находился дворец, наша кавалькада миновала оцепление, составленное из королевской гвардии, усиленное десятком бронетранспортёров. И только потом попала на площадь, окружённую со всех сторон высотными зданиями государственных учреждений. Все они были построены в том же стиле, что и сам дворец, который неоднократно перестраивали несколько раз после большого пожара в 1697 году, пока не остановились на варианте так называемого «северного необарокко с элементами высоких технологий». И в самом деле, монументальные фасады были сохранены, но к ним добавили стеклянные и стальные конструкции, сделавшие здание более лёгким и ажурным. Особенно шикарно выглядели три символические короны (герб Скандии), воплощённые в виде светящихся стеклянных шпилей, сейчас подсвеченных красными и белыми цветами герба Мстиславских (Харальд умел быть благодарным за помощь). Скульптуры богов из северного пантеона на фасаде и позолоченная лепнина удивительным образом сочетались с панорамными окнами первого и второго этажей, а с динамичной подсветкой и вовсе очаровывали взгляд. Центральный купол имел прозрачную крышу. Говорят, внутри он выглядит особенно завораживающе. На него проецируют карту звёздного неба северного полушария, и если повезёт, я могу сегодня увидеть это чудо.

Но самое интересное решение, которое придумали местные архитекторы — это солнечные панели, которые сочетались с полированным металлом и тёмным камнем верхних этажей. Причём, сами панели оказались ловко встроены в фасадную часть и орнаментированы под культурную стилистику народов, проживающих в Скандии.

Скажу так: дворец потряс не только меня, но и всех находившихся в автобусе «туристов». Зося так и вовсе прилипла к окну и старательно фотографировала телефоном это благолепие. Я не отставал от неё. Будет что потом показать девчонкам.

Тем временем наша кавалькада миновала большую часть площади и въехала на широкий мост, перекинутый через канал. Он тоже охранялся усиленным нарядом гвардии. За мостом вправо и влево простирался высоченный кованый забор с распахнутыми сейчас широкими двустворчатыми воротами, сделанными из многочисленных завитушек. Кругом свет, иллюминация, суета, которую одной фразой припечатал майор Лещёв, сидящий рядом с Зосей:

— Цирк с конями.

А сам незаметно обнимает девушку за талию, пока в полумраке салона никто не увидит.

Автобус, наконец, подъехал к парадной лестнице, пшикнул тормозами и остановился. Почётный караул, растянувшийся от нижних ступенек до дверей, сразу же подтянулся, какие-то офицеры забегали, замахали руками. Куча камер, тележурналисты, вспышки блицев, отсветы иллюминации на длинных и широкоугольных объективах встретили нас, стоило только Дрозду и Грифу, показавшимся на выходе из салона, первыми попозировать перед местной публикой.

— Держись за моей спиной, — майору Лещёву подобная шумиха очень не нравилась, но кто он такой, чтобы перечить цесаревичу? — Особо не светись перед камерами.