– Суперинтендант Кэмпбелл в отпуске.

– Вы меня не слушаете, – сказал Тристан. – Ваши эксперты-криминалисты смогли вам что-нибудь сказать?

– Жертве нанесли шестнадцать ножевых ранений в грудь, руки и шею, – сказала Меган. – Но вы и сами должны это знать. Оружия нет. Вы подтверждаете, что входная дверь была заперта, когда вы приехали?

– Да. Знаете ли вы, когда его убили?

– Нет, но трупное окоченение наступило только что, так что это произошло в последние двадцать четыре – сорок восемь часов. В двери внутри нет ключа. Вы его вытащили? – спросила Меган.

– Нет. Я его не вытаскивал. Тот, кто его убил, закрыл квартиру и забрал с собой ключ, когда ушел. – А, это вы так считаете? Давайте оставим теории мне. Мне нужно от вас официальное заявление и мне нужно, чтобы вы сдали все отмычки, которые у вас есть.

– Да, у меня есть отмычки, – сказал Тристан. – Владеть ими совершенно законно.

– Вы слесарь?

– Нет, но меня обучил один из них. Я хотел бы зафиксировать, что у меня не было намерения взломать дом в преступных целях. Я частный детектив, и у меня была причина открыть дверь.

– Сначала вам следовало позвонить в полицию.

– Если вы свяжетесь с инспектором Шоном Бентли и офисом суперинтенданта Вари Кэмпбелл, они вам все объяснят, – сказал Тристан.

Меган Зануда уже порядком его раздражала. Он попытался вновь дозвониться до Кейт, но и этот звонок был переправлен на голосовую почту.

Питер Конуэй лежал в маленькой комнате с плотно закрытыми жалюзи. Единственная лампа отбрасывала на стены мягкий свет. Его тонкие руки были подсоединены к проводам, лицо сильно распухло. На нем не было кислородной маски, он громко дышал широко открытым ртом. На правом виске виднелась изогнутая линия черных швов.

– Вы можете сесть с любой стороны кровати, – сказала медсестра.

Кейт заняла стул, ближайший к двери, а Джейк перешел на другую сторону кровати.

– Что именно произошло? – спросил он.

– Ему удалили пять зубов, которые были сильно инфицированы. Он принимал антибиотики, чтобы свести риски к минимуму, но после процедуры заразился бактериальной инфекцией, которая привела к сепсису или заражению крови. Это повлияло на его печень и почки. Кроме того, у него пневмония. Несколько дней назад он упал и разбил лоб, мы зашили рану, но все это подорвало иммунную систему.

– Он спит или без сознания? – спросила Кейт.

– То приходит в себя, то снова отключается. Я держала его за руку. – Заметив, что Кейт переводит взгляд с нее на Питера, медсестра добавила: – Он мой пациент. Не мне судить его за то, что он сделал до того, как оказался здесь. – Она подошла к аппарату, подключенному к капельнице в его руке, и нажала кнопку. – Ему вводят морфин от боли, и он почти не мучается. Мы все думаем, что ему осталось недолго. Если что, я за дверью. Ему может понадобиться лед. Просто положите ему в рот маленький кусочек.

Она закрыла дверь. Джейк помедлил, а потом взял Питера за руку. Кейт откинулась на спинку стула и закрыла глаза. Он был слишком близко.

– Питер, – сказал Джейк, – это Джейк и Кейт.

Питер открыл глаза. Так близко к Кейт в последний раз он был, когда напал на нее.

– Джейк, – пробормотал он. – Кейт. – Его голос был невнятным.

– Как дела? – Джейк натянул улыбку.

Питер глубоко вздохнул.

– Уже скоро, – сказал он.

Его язык высунулся изо рта, тонкий и сухой, как кусок серого мяса. Джейк взял крошечный кусочек льда из чашки на тумбочке возле кровати и положил на язык Питера.

Кейт вздрогнула, встала и вышла из палаты. Несколько минут она ходила по коридору взад-вперед. Она думала обо всех его жертвах. Ни одна из них не получила ни облегчения, ни успокоения. Все они погибли жестокой, мучительной смертью, и последнее, что они запомнили, – ужас и боль. Казалось неправильным, что Питер умирает в присутствии близких людей, что ему вкалывают обезболивающее, чтобы он не так страдал, что Джейк держит его поганую руку и кладет кусочки льда в его поганый рот. Кейт заметила, что за ней наблюдает медсестра.

– Тяжело?

– Да. – Кейт не хотела ничего никому объяснять.

Полицейский внес ее сумку.

– Энджи просила вам передать, – сказал он. Из сумки торчал «Айпад» Тристана.

– Спасибо.

Она вспомнила, зачем она здесь, достала «Айпад», открыла крышку. Нашла фотографии Джейни и Максин, постаралась взять себя в руки. Когда она вернулась в палату, Питер говорил с Джейком.

– Я всегда мечтал поехать в Лос-Анджелес… – говорил он медленно, но четко, отдавая себе отчет в своих словах. – Кэтрин… – сказал он, увидев, что она вернулась. – Я всегда называл ее Кэтрин… когда мы работали вместе.