Экспертные заключения относительно построек.

Бедняга Грюнвальд — нет никаких чудовищ под Блеттербахом. Настоящие монстры обитают над Блеттербахом, они двуногие и без клешней.

Может быть, даже предположил я, испытывая чувство вины, Эви поручила составить экспертное заключение относительно целесообразности постройки Туристического центра Грюнвальду, чтобы помочь ему свести концы с концами, а сама только подписала документ. Так они вдвоем разрушили планы Манфреда. Это бы объяснило и таинственное исчезновение Грюнвальда через короткое время после бойни на Блеттербахе.

Майк сказал бы, что эта часть моего построения входила в общую картину со скрипом, а главное, что у меня нет доказательств, но это детали, это можно исправить, покопавшись глубже. Суть дела совсем в другом.

Из-за этого экспертного заключения Манфред потерял уйму денег. Неопровержимый, железобетонный факт.

И что произошло потом?

Манфред дожидался удобного момента, и наконец ему повезло: самозарождающаяся буря гарантировала идеальное прикрытие для бойни. Он убил Курта, Эви и Маркуса. Потом избавился от Оскара Грюнвальда.

И снова голос Майка зазвучал у меня в голове, споря и противореча.

А Командир Крюн?

Это правда: Макс собрал досье на самого богатого человека в деревне и исключил его из списка подозреваемых, но богачам ничего не стоит купить себе алиби, которое бомбой не взорвешь. Алиби, в которое поверили все, даже чокнутый параноик Макс, но не Гюнтер. Гюнтер пришел к тем же выводам, что и я, но у него не хватило духу выдать брата.

Вот в чем заключались волнующие откровения, на которые он, напившись, намекал Бригитте.

Все сходилось.

Человек, превративший Зибенхох в один из основных центров туризма в регионе, на самом деле был жестоким убийцей. Деньги, которые каждый обитатель деревни тратил ежедневно, были запятнаны кровью трех невинных жертв. Эви, Курта и Маркуса. Оставался только один вопрос.

Что делать дальше?

Снова поговорить с Бригиттой, сказал я себе. Может быть, какая-нибудь подробность придет ей на память. Может быть, Гюнтер на что-то ей намекал, а она запамятовала. Да, сказал я себе, Бригитта может стать ключом к разгадке.

Я подъехал к своему дому, не замечая, что свет не горит. Припарковался, спрятал блокнот во внутреннем кармане куртки. Потом вытащил ключ.

— Где ты пропадал?

Голос Вернера.

Я подскочил.

— Ты меня напугал.

— Где ты был?

Я никогда не видел его в таком состоянии. Под глазами тени, кожа натянулась до прозрачности, глаза красные, будто от слез. Он то сжимал, то разжимал кулаки, словно готовился устроить мне взбучку.

— В Больцано.

— Ты проверял телефон?

Я вытащил аппарат. Он был разряжен.

— Упс.

Вернер сгреб меня за воротник. Несмотря на возраст, хватка у него была стальная.

— Вернер…

— Мне позвонил Манфред. Сказал, будто ты собираешься писать книгу. Что задавал ему всякие вопросы. Ты мне лгал, — отчеканил Вернер. — Ты лгал своей жене.

Я ощутил сосущую пустоту внутри.

Свет не горит. Голоса не слышны. Это может означать только одно: Аннелизе исполнила угрозу. Оставила меня.

Почва ушла у меня из-под ног.

— Аннелизе знает?

— Если знает, то не от меня.

— Тогда почему никого нет дома?

Вернер отпустил меня. Отступил на шаг, глядя на меня с отвращением.

— Они в больнице.

— Что случилось? — спросил я, запинаясь.

— Клара, — проговорил Вернер.

И залился слезами.

Мне не позволили ее увидеть. Нужно потерпеть. Сесть, почитать журнальчик. Подождать, пока придет кто-то там. Шесть букв: «нельзя».

Я раскричался.

Мне велели вести себя потише.

Я развопился еще пуще и двинул санитару в физиономию. Тот, защищаясь, прижал меня к стене. Я стукнулся затылком об огнетушитель.

Кто-то вызвал охрану. Десять букв: «бесполезно».

Даже при виде ребят в мундирах я не унялся. Осыпал бранью двух полицейских, которые схватили меня, будто преступника. Но я таковым не был, я принадлежал к еще более опасному классу живых существ: был отцом, обезумевшим от страха.

Я не оставил им выбора.