Девочка взвизгнула, а небольшая толпа зевак рассмеялась. Сара подождала, пока прохожие разойдутся, и бочком подобралась к мужчине. Сунула сложенную двадцатифунтовую купюру в его верхний карман и прошептала имя. Мужчина не шелохнулся – ни благодарственного жеста, ни величавого взмаха рукой, только слегка повел левой бровью. Просьба его не обрадовала.

– Понимаю, – пробормотала Сара. – Я тоже не думала, что до этого дойдет. Не бери в голову. Ты знаешь, как передать информацию.

Уходя, она чувствовала, что мужчина смотрит ей в спину.

Брайтон в феврале разительно отличался от города, который привыкло видеть большинство. Пресловутое большинство, состоявшее в основном из туристов, любовалось многолюдной набережной, вдыхало летевшие из кафе ароматы пончиков, сахарной ваты и бекона, слушало доносившуюся с пирса музыку и восторженные крики детей. Когда школьные каникулы заканчивались, жизнь в городе замедлялась, и Брайтон затихал, словно приглушая звуки, краски и запахи. На улицах изредка встречались дети, но они мало походили на школьников. Как, например, девочка, бросившая монетки уличному артисту, и разношерстные группы подростков, отлынивающих от учебы. Только чайки по-прежнему парили над головой, выискивая бусинками глаз оставленный без присмотра чуррос [22] или брошенные чипсы.

Сара шла и глядела на море, чувствуя, как соленый бриз холодит лицо и руки. Ей необходимо было обсудить случившееся с кем-то, кому можно доверять. Кроме отца. Достав телефон, девушка набрала сообщение:

Уэс ответил почти мгновенно:

Престон-парк был когда-то обителью Близнецов, чей возраст в четыреста лет обеспечил им статус древнейших пробковых вязов Европы. Увы, из них сохранился только один. В 2017 году ураган сломал на втором вязе сук, обнажив полый ствол, и городской совет Брайтона принял непростое решение разрубить сплетенные корни Близнецов и спилить обреченное дерево. С тех пор величественный, но одинокий Близнец со скорбью взирал на изуродованные останки брата. Сара всегда считала этот уголок Престон-парка одним из самых печальных мест, но все равно очень его любила. Когда ей было лет шесть, Гейб привел девочку в парк, где они несколько часов играли в прятки. Повзрослевшая Сара догадывалась, что, вероятно, Гейб не без причины так надолго увел ребенка из дому, но старалась не искать в каждом воспоминании криминальную подоплеку.

В ожидании Уэса она прислонилась к низкой ограде вокруг Близнеца. С наступлением темноты было нетрудно перелезть через ограду и забраться в дупло, но сегодня Сара избегала лишнего внимания. Пришедший на встречу Уэс выглядел обеспокоенным.

– Все в порядке? – спросил он.

– Не совсем. Нужно кое-что обсудить. – Сара облизнула губы. – Но без лишних вопросов о том, как я с этим связана. Представь, что мы решаем головоломку из книги. И не говори папе, – добавила она.

– Хорошо, – пожимая плечами, с легкостью согласился Уэс. – Но я не лгу Фрэнку. Если он без обиняков спросит, обращалась ли ты ко мне за помощью по поводу головоломки, которая никак с тобой не связана, я отвечу, что да.

Сара улыбнулась, радуясь сговорчивости парня, несмотря на его отказ обманывать главу семьи. Она знала, что Фрэнк никогда не задаст Уэсу неудобный вопрос о предстоящем разговоре, поэтому лгать не придется. Дополнительное условие можно было не учитывать.

– Спасибо.

Девушка вытащила блокнот, куда записала все, что ей рассказала Тэсс.

– Итак, мы рассуждаем исключительно гипотетически. Предположим, кого-то убили, но на месте преступления полиция обнаружила только три полустертых пятна крови: на двери между гостиной и спальней, на выключателе и на корзине для бумаг. Точнее, на корзине нашли не пятна, а инициалы «КА». Больше никаких подозрительных отпечатков.

Сара выжидающе посмотрела на собеседника:

– О чем ты подумаешь в первую очередь?

– Почему так мало крови?

Сара кивнула и подчеркнула в блокноте строку: «ГДЕ ВСЯ КРОВЬ?»

– Я тоже об этом подумала. Люминол выявил следы крови только в трех местах.

– Как ты узнала, что это именно кровь? Состав проверяли?

Сара нахмурилась:

– Наверное, криминалисты сняли отпечатки, но ведь люминол вступает в реакцию с кровью, разве нет?

– Не обязательно. Ты еды не захватила?

– Сейчас принесу что-нибудь, – нетерпеливо ответила Сара. – Что значит «не обязательно»?

Похоже, Уэс хотел поспорить по поводу еды, но передумал.

– Люминол выявляет еще кое-что, кроме крови. Например, фекалии… И хрен.

– Что, прости? – поморщилась Сара.

Уэс с энтузиазмом кивнул:

– Да, правда странно? Пероксидаза [23] хрена вызывает окисление люминола.

Сара заставила парня повторить точную формулировку и записала ее в блокнот, поражаясь багажу удивительных знаний, которым обладали члены семьи. Она задалась вопросом, известно ли инспектору Фокс, что крови в квартире могло быть даже меньше, чем предполагала полиция.

– Хорошо, давай на секунду представим, что полиция обнаружила только три подозрительных пятна, потому что на самом деле крови в квартире не было, а люминол среагировал на другое вещество, например хрен. – Сара вопросительно подняла брови, и Уэс кивнул. – Тогда выключатель и дверь могли быть испачканы случайно. Скажем, нечистоплотный хозяин квартиры не вымыл руки после еды. Но инициалы на корзине для бумаг… Их вывели предумышленно.

– Чтобы копы копались в мусоре, – скаламбурил Уэс с глупой улыбкой на лице. – Поняла? Копы копались? – Не встретив одобрения, парень сник. – Боже, мои таланты пропадают впустую.