– На Лео не похоже, – осторожно произнес он.

– Ты правда считаешь, будто знаешь, как он рассуждает?

– Он уж точно мог бы позволить себе киллеров попрофессиональнее, чем этот увалень. – Данте вздохнул. – Закатай свитер, пожалуйста.

Коломба повиновалась.

– Может, ты и прав. Это был тот подонок Лупо… Не может смириться, что я его отделала.

Данте посветил ей на шею торшером. Кровь, земля и синяки.

– Хм.

– «Хм» что?

– Хм, не знаю. На нем были перчатки?

– Да, рабочие, так что никаких отпечатков не осталось.

Стараясь не прикасаться к Коломбе, Данте приблизил лицо к ее шее и принюхался. Кровь, пот, машинное масло, пыль, мыло. И лимон. Химия. Знакомый запах, от которого пересыхает во рту.

– Ты в последние несколько часов посуду не мыла? А может, пользовалась каким-нибудь чистящим средством?

– Нет.

– Можешь обработать ссадины. Я знаю, кто это. Но не собираюсь тебе ничего говорить, если ты не наведаешься в неотложку.

– А ты не блефуешь? Тебе правда что-то пришло в голову?

– Думаю, с враньем друг другу нам пора заканчивать. Иди к врачу.

– Некогда, я подлечусь сама.

Она умылась в туалете на первом этаже, и вода в раковине покраснела от крови. Нос распух, но перегородка не была сломана. Зато губа оказалась разбита в том же месте, что и в прошлый раз. Рану жгло, как кислотой. Коломба смочила туалетную бумагу и промокнула губу, потом сунула еще пару кусочков бумаги в ноздри – нос снова начал кровоточить. Через пять минут она уже вернулась к Данте, который дожидался ее, нервно ломая руки.

– Боже, что за поганый денек, – сказала Коломба, садясь. Только сейчас она заметила, что ее свитер порвался на животе. – Кто он?

– Я скажу, но поеду с тобой, – неохотно сказал Данте. – Хоть подышу свежим воздухом.

– Нет. Ты не стоишь на ногах, и меньше всего нам надо, чтобы тебя кто-то узнал. Но если хочешь, можешь поспорить еще пару часов, пока этот мерзавец удирает.

Данте фыркнул:

– Ты невыносима.

– Сам такой. Это Лупо или Лео?

– По-твоему, карабинер явился бы без оружия?

– Пистолеты зарегистрированы.

– А ты разве не раздобыла себе «чистую» пушку, когда служила в полиции?

– Тогда кто? Давай быстрее.

– Тот, кто на тебя напал, намеренно избегал камер. Заранее изучить стрельбище он не мог, потому что ты и сама не знала, что туда приедешь. Значит, это место ему знакомо. Скорее всего, он проследил за тобой от больницы, а потом воспользовался обстоятельствами.

– Я затребовала список членов стрелкового клуба. Хочешь глянуть? Я никого из них не знаю.

– Он не член клуба и не карабинер по одной простой причине: в противном случае у него было бы собственное оружие, которое он применил бы хотя бы для того, чтобы обезоружить тебя. Твой пистолет стоял на предохранителе?

– Да.

– Трудно ему было выбить у тебя из рук пистолет и, подобрав, снять его с предохранителя?

Коломба задумалась.

– Нет.

– Значит, он умеет стрелять, но не владеет оружием. У него нет даже охотничьего ружья, хотя в этих краях бармены картечью сдачу выдают.

– Он был судим.

– Точно. В Портико ты мало с кем имела дело. Если исключить копов и женщин, сколько мужчин подходящего возраста останется?

– Немало. Даже если не считать десятков заезжих журналистов.

– Журналисты не пользуются пастой для чистки рук, которая удаляет масло. Я узнал лимонный запах на твоей шее.

Коломба знала, что это такое: бывший жених-мотоциклист научил ее пользоваться этой пастой, когда она возвращалась домой, грязная, как…

Механик.

Коломба захватила с собой Альберти, а Альберти – служебный автомобиль. Подъехав к домику рядом с автомастерской, в котором жил Лорис, они сразу договорились не терять время, и после пары ударов плечом дверь распахнулась.

Лориса не было дома. В неубранном помещении стояла вонь подгнившей пищи, грязное постельное белье было скомкано, повсюду были раскиданы сотни окурков и окровавленная вата, которую механик прикладывал к своему прокушенному бедру. Колонки стереосистемы были опрокинуты, телевизор валялся на полу. На блюдце лежала пыльная от белого порошка карта покупателя супермаркета «Конад». Коломба обозвала себя дурой: как можно было не заметить, что Лорис – наркоман?