– Не важно.

– Что они говорили, инспектор?

Инфанти на долю секунды замялся.

– Что ты оставила свою голову в Париже. И к сожалению, сейчас я понял, что это правда.

«Париж? – подумал Данте. – Это там с ней случилось то, что случилось?» Он начал перебирать в памяти все, что произошло по ту сторону Альп за последнее время.

– Можешь идти, – ледяным голосом произнесла Коломба.

– Мне страшно жаль, что все так обернулось, – сказал Инфанти на прощание, убирая компьютер в портфель. – Но возможно, тебе действительно лучше подыскать другую работу.

– Вот урод! – сказал Данте после его ухода. А сам все думал: «Париж… Париж…»

Коломба покачала головой:

– Нет. На его месте я бы вела себя так же. Скоро меня призовут к ответу за мои действия. У нас не так уж много времени.

– Ясно, – рассеянно сказал Данте.

Поняв, чем заняты его мысли, Коломба поморщилась:

– Ну что, догадался?

– О чем? – растерянно моргнул он.

– Я так и вижу, как у тебя в голове крутятся шестеренки.

Данте попытался изобразить свою фирменную ухмылку, но безуспешно, потому что в этот момент ему пришла идея:

– Давно ты не работаешь?

– Считая больницу, выздоровление и отпуск? Почти девять месяцев. – Коломба подозвала официанта и попросила принести ей пива.

Данте похолодел. В его памяти пронеслись кадры разрушений, которые навязчиво крутили во всех новостях год назад.

– Не знал, что там были и итальянские полицейские, – пробормотал он.

– Только один. Это была я… – Теперь ее глаза стали темными, как глубокое море. – Следствие меня оправдало, но я-то знаю. Девять погибших, семнадцать раненых. Все это – по моей вине.

Хотя теперь Данте и понял, что за груз Коломба носит на сердце, он отчаянно хотел услышать обо всем от нее самой. Однако пришлось дождаться возвращения в гостиницу – ей не хотелось ничего рассказывать в толпе.

Они устроились на балконе, где Данте мог курить, и в целях безопасности опустили солнцезащитную маркизу и выключили свет. Полутьму рассеивал лишь проникающий между стойками перил свет установленных во внутреннем дворике фонарей, и Коломба могла не волноваться, что Данте прочтет на ее лице какие-либо эмоции.

– Год назад к нам поступила наводка, – начала она. – Согласно полученной нами информации, во Франции скрывался убийца по имени Эмилио Белломо.

– Знаю такого. О нем много говорили.

– Дай мне рассказать по-своему, мне и без того тяжело.

– Извини.

– Белломо признали виновным в двух убийствах, нескольких ограблениях и заказных покушениях.

– Мастер на все руки.

– Ради денег он был готов на все. Три года он находился в бегах. Последнюю наводку о его местонахождении мы получили за семь месяцев до этого. Он тогда выпрыгнул из машины прямо перед блокпостом карабинеров и сбежал на своих двоих. Карабинеры открыли огонь, но ему удалось скрыться. Предполагалось, что его ранили, однако ни в одной больнице он не объявлялся, а значит, либо подлатал себя самостоятельно, либо нашел сочувствующего врача. Поскольку первое убийство он совершил в Риме, преимущественное право расследования было у нашей прокуратуры. Мы узнали, где он, так как раскололся один из его старых сообщников Фабрицио Пинна. Белломо перекантовался у Пинны, пока зализывал раны после перестрелки с карабинерами, он достаточно доверял ему, чтобы сказать, что собирается в Париж к любовнице.

– Как ее звали, никак не вспомню.

– Каролина Вонг, француженка с китайскими корнями. Пинна знал только имя, но мы ее нашли, хоть и пришлось действовать осторожно, чтобы Белломо ничего не заподозрил и снова не ушел. Он уже не раз продемонстрировал нам свою ловкость.

– Как вышло, что Пинна его сдал?

– Сразу после отъезда Белломо у него диагностировали рак в терминальной стадии. Мы с Ровере решили, что он хочет очистить совесть. Хотя потом… – Коломба покачала головой. – Ладно, обо всем по порядку. Короче, Ровере поручил мне заниматься координацией операции с французами. К тому же я знала одного местного полицейского, мы познакомились на одном из многих шенгенских координационных совещаний. Плюс я немного говорю по-французски. Мы установили слежку за квартирой Вонг и находившимся над дорогим бутиком роскошным японским рестораном, где та работала гардеробщицей.

– За тем самым рестораном.

– Да, за тем самым. Операцию проводили местные, я находилась там исключительно в качестве наблюдателя. Лишь из вежливости мне позволили оставить при себе оружие, я должна была арестовать Белломо, но после двух дней напрасной слежки, поскольку кто-то из команды должен был всегда находиться в ресторане под видом клиента, туда пошла я. Такое вот везение. Сижу я за столиком, притворяюсь, что ем, и тут заходит Белломо, видит меня и узнает. – Коломба обессиленно покачала головой. – Остальное ты знаешь.

– Белломо взорвал бомбу.

На мгновение Коломба вернулась в объятый дымом и пламенем ресторан.

– Да, – тихо сказала она. – Это была настоящая бойня. Он сдал бомбу в гардероб. Его девушке хотелось ему угодить. Не знаю, злиться на нее или пожалеть.

– Пожалеть, ведь она погибла. Как Белломо тебя узнал? Вы уже когда-то встречались?

– Ни разу. Тут два варианта. Либо у него был исключительный нюх на копов, а от такого, как он, ничего иного ждать не приходится, либо он был в курсе, как я выгляжу, со слов Пинны. Я точно знаю, что он меня узнал. И судя по тому, что произошло потом, предупредил его Пинна.