Девушка слегка наклонила голову, ничего не сказав.

— “Несколько моих друзей погибли. Тоже самое случилось с завучем. Я был одним из выживших” — продолжил я.

Опять ничего.

— “Я Теруя Сакаки. Рад видеть тебя снова”

— “...Взаимно”

— “Это мой племянник, Сю... Но ты вкурсе. Он сын моей сестры — то есть, сын Хирацуки Тцукихо, но когда он на каникулах, он часто навещает меня... Я рад, что мы так близки, но знаешь, Сю, ты тоже должен завести несколько друзей в школе”

Сю не отреагировал на это, но вышел из-за меня и поприветствовал девушку. “Привет”. Как и у девочки, его голос почти потерялся среди шума волн.

Короткое время спустя, я чувствовал, как если бы болтал с ней целую вечность. О моем увлечением фотографированием, о миражах, которые можно увидеть здесь в океане время от времени...

Я также имел несколько возможностей увидеть и поговорить с ней после этого, но я не помню деталей. Я мог бы вспомнить обрывки, а возможно и нет. Тем не менее...

Я помню как в какой-то момент высказал мнение на этот счет: “Твой глаз. Тот синий глаз”.

Я сказал это, твердо зная, что это был искусственный глаз вставленный на место настоящего.

— “С этим твоим глазом, ты видишь то же что и я... смотря в том же направлении.”

На этом она оглянулась на мое лицо, напуганная в какой-то степени. “Почему?” — она прошептала. “Почему ты..?”

— “Ты знаешь, я не уверен,” — ошеломленно ответил я, неспособный сформулировать нечто большее, чем эти неоднозначные слова — вот как это казалось. “Интересно, почему я сказал это”.

Её звали Мей. Мей Мисаки.

Я слышал что Мей писалось теми же кандзи что и “вой“.

Горный грохот. Звук удара грома. Мей Мисаки.

Примерно через девять месяцев после этого я, Теруя Сакаки, умер.

2

Я не имел ввиду что я “умер” метафорично. Не “все равно что мертвый” и не “мертвый в душе”.

Я умер.

Меня больше нет в живых; я мертв. Это даже не обсуждается.

Несомненно, я умер этой весной — одним днем в начале Мая.

Я перестал дышать, сердце прекратило биться, и мозговая активность остановилась навечно... и я стал тем, что я есть сейчас. Существование без физического тела живого человека, и только сознание (...душа?) полагало “Я”. То, что вы, возможно, называете призраком.

Я умер.

В начале Мая, ближе к концу Золотой недели. Было 3-е Мая, Воскресенье. Мой двадцать шестой день рождения.

Это случилось после 8:30 той ночью. Думаю, в небе были неясные очертания туманного полумесяца.

Я умер.

Я четко помню происшествие — Зрелище передо мной в тот момент, когда я потерял жизнь, или возможно прямо перед тем, как она ускользнула прочь. Это создает яркую картину, завершенную путаницей звуков и голосов.

Я был у себя дома. В просторном вестибюле с лестницей наверх, на второй этаж...

В зале Поместья Лейкшор, где я много лет жил один. Тцукихо и я уже давно называли это место — раздвоенную широкую лестницу, расположенную в центре здания рядом c вестибюлем, “парадным входом”.

Я погиб на твёрдом черном полу парадного входа. Я был одет в черные брюки и белую рубашку с длинным рукавом. Костюм, неотличимый от костюма ученика средней или старшей школы.

Мое тело лежало навзничь. Руки и ноги были растопырены, изогнуты под резкими углами. Я попытался сдвинуться, но мне это ничуть не удалось.

Голова была повернута набок, как и в случае с руками и ногами, я был не в состоянии сдвинуть её. Что-то случилось с костями в моей шее... и потом была кровь.

Какая-та часть моей головы лопнула, и красная кровь вымазала лоб и щеку. Лужа крови понемногу расползалась по полу. Это была ужасная сцена.

На пороге смерти, мои безжизненные глаза открылись широко — можно сказать Я увидел эту картину.

Разумно рассуждая, вы бы никогда не ожидали, что сможете увидеть себя в таком состоянии своими собственными глазами. Здесь был небольшой трюк.

Тем, что я увидел в тот день, было зеркало, подвешенное к стене в комнате.

Большое прямоугольное зеркало высотой больше человека.

Зеркало показало ту картинку — показало меня — как я выглядел в тот момент, когда моя жизнь ускользнула. Мои глаза ненароком зафиксировались на том, как я лежал на пороге смерти.