— Пожалуйста, помогите мне, — проникновенно начала я, ловя ее взгляд. — Эта академия — мой единственный шанс чего-то достичь в этой жизнь.

Дородная женщина понимающе цыкнула, скосилась на мой потрепанный чемодан и оценила одежду.

— Знаю я вас, повидала, — она сложила руки на внушительной груди и ехидно улыбнулась. — Думаешь, сможешь окрутить кого-то из знати и выгодно выйти замуж?

— Нет, — я изумленно помотала головой. — Я очень хочу учиться, хочу стать полезной обществу…

— Оставь эту идею. Личико у тебя миленькое, конечно, но господа на таких не женятся. Попользуют разок-другой, да и все.

Мои глаза по мере ее речи округлялись все больше и больше.

— Я не собираюсь…

— Все вы не собираетесь.

— Но...

— Красивый кулон, — женщина хищно прищурилась, и я, признаться, не сразу поняла, о чем речь, так резко она сменила тему.

Наши с ней взгляды встретились…Рука непроизвольно потянулась к вырезу на шее, коснулась подвески в виде небольшой синей капельки. Обычная стекляшка, не имеющая ценности, но сердце екнуло, когда я расстегнула замочек.

— А знаешь, есть один вариант, — задумчиво протянула она, поднося подвеску к окну. Солнечный луч, коснувшись грани, брызнул во все стороны разноцветным дождем. — Идем.

Мы поднялись на верхний этаж общежития, а потом еще выше, под самую крышу. Огромный чердак был разделен на четыре равных секции с общим пространством в центре, которое было завалено какими-то досками, ведрами и мешками. Все это было щедро присыпано толстым слоем пыли.

— Раньше здесь располагалась прислуга знатных студентов, — расщедрилась на пояснения женщина и сунула ключ в проржавевший замок одной из дверей. — Но несколько лет назад вход на территорию для посторонних закрыли, а здесь затеяли ремонт.

Я шагнула в свою будущую комнату и громко чихнула. Пыль изящно кружилась в свете, льющимся из крошечного окошка на покатом потолке. Сама комната была довольно просторной: с тремя кроватями у стен, шкафом с перекошенными дверцами и круглым обеденным столом с огромной трещиной в центре.

— Практически хоромы, — комендантша обвела комнату рукой. — Даже уборная есть.

— Здесь будет жить кто-то еще? — я заглянула в эту самую уборную. Радовало не только ее наличие, но и относительная чистота помещения. Плитку со стен не успели отбить полностью, чугунная ванна выглядела практически как новая, а вентиль от крана хоть и покрылся ржавчиной, но все еще работал. Я подставила руку под тонкую прохладную струю воды и порадовалась собственному везению.

— Нет, — прозвучало в ответ, — если только не нагрянет еще кто-то вроде тебя.

Наверное, мне стоило обидеться, но я заранее сознала, что легко не будет. Случайных магов из далеких деревень здесь явно не жаловали.

— Часто в академию попадают… обычные смертные? — женщина оценила мое красноречие и ухмыльнулась.

— За последние четыре года ты единственная. Поэтому можешь спать спокойно, вряд ли тебе достанется соседка.

Мадам Клот, а именно так звали нашего коменданта, расщедрилась на целое ведро, швабру и вполне приличную тряпку. Так что до самого заката я только и делала, что мыла, терла, скребла…

Лишние кровати я составила к дальней стене, а развалившуюся и ненужную мебель вытащила в общий холл и аккуратно сложила в углу. Здесь, к слову, тоже пришлось прибраться. Воспитание не позволяло мне соседствовать с пылью и паутиной.

День выдался крайне тяжелым и насыщенным. Наскоро помывшись и застелив постель чистым бельем, я рухнула в кровать. Сквозь окно в потолке проглядывалось чистое небо, усыпанное россыпью звезд. Несмотря на безумную усталость, сон не шел, так много мыслей крутилось в голове…

Кириан Блэкберн. Его по-мужски красивое лицо, хищный блеск в глазах, четко очерченные губы, твердый подбородок… мы виделись пару мгновений, но образ самоуверенного аристократишки до сих пор стоял перед глазами.

Я отвернулась к стене и накрылась с головой одеялом. Мне не о парнях нужно думать, а о том, как пробудить магию! Иначе вылечу отсюда как пробка!

В первый и единственный раз это вышло случайно, я даже осознать происходящее не успела. Мы с Ланой, старшей сестрой, собирали у берега янтарную крошку. Погода стояла ясная, безветренная, и ничего не предвещало беды. Я подобрала медового цвета камешек, поднесла его к солнцу и прищурилась, разглядывая крошечную мушку, навек застывшую в оковах древесной смолы.

— Лив, — страх в голосе сестры заставил меня вздрогнуть. — Лив!

Я выпрямилась и обернулась. Сначала мне показалось, что мир ненароком перевернулся, и море, резко отступив от берега, устремилось к небу… Мы обе замерли, почти не дыша, завороженные смертоносной красотой.

— Это волна…огромная волна, — прохрипела сестра, разрушая упавшую тишину. Следом завыли деревенские собаки, закричали рыбаки, причалившие к пирсу. — Она идет сюда! Надо бежать! Лив, очнись!

— Они там, — уронила я, и Лана, схватившись за голову, зарыдала в голос. — Отец, братья. Все там…