Анита…сестра Камиллы? По отцу. Наверняка у нее были причины молчать об этом.

— Не такая уж она обычная, правда? — продолжал брызгать ядом Майлз.

— Меня это не касается.

Два старшекурсника, войдя в столовую, бросили на нас с блондином понимающие взгляды. Я развернулась, чтобы уйти…Хватит с меня и тех слухов, что уже гуляют обо мне и Блэкберне.

— Торопишься к нему? — прилетело мне в спину. — Зря. Кир и Камилла сегодня объявят о помолвке. Важный день для обеих семей, согласись?

Его слова ядовитой стрелой засели в груди. «Мне плевать», — хотелось закричать мне…но язык будто прилип к небу.

Я так и не обернулась, вышла из столовой с прямой, как палка спиной и сразу направилась в библиотеку. Взяла несколько пособий по тварям и уселась в самом конце зала. Буквы отказывались складываться в слова…а твари…Тварей в моей жизни в последнее время было слишком много.

Захлопнув очередной справочник, я с силой растерла лицо. Необъяснимая злость кипела во мне, не находя выхода. Сейчас я ненавидела всех. Острого на язык Майлза, счастливую невесту Камиллу и ее идеального женишка Кириана, и даже Аниту за компанию…но больше других я ненавидела саму себя. За то, что мне было не все равно. За то, что позволила глупому сердцу влюбиться.

Никому не верь…

Я решительно поднялась. В самом конце хранилища знаний, среди упирающихся в расписной потолок стеллажей находился особый отсек, окруженный двойной защитой. Доступ к нему имели лишь преподаватели, и то, кажется, не все…

Я давно положила на него глаз, просто не думала, что однажды найду в себе смелость. Первый контур защитного заклинания пал очень быстро, со вторым вышла заминка. Я до сих пор не понимала, как работает эта часть моей силы…Но больше не собиралась блуждать в темноте.

Людям верить нельзя, но книги не станут врать.

Кириан

Я никогда не считал поместье Блэкбернов своим домом. Почти все свое детство провел за городом, пытаясь выгрызть у тьмы немного времени. Там не было хрустальных люстр, паркета из лучших сортов дерева и шелка на стенах. Но там была жизнь. Без траурной обреченности и скорбных лиц родителей. Там был Рой — мой наставник и друг.

— Изумительная работа, — с восхищением протянула мать Камиллы. Джина Керрингтон изящно обхватила бокал длинными пальцами и подняла чуть выше. Свет скользнул по золотой гравировке, приводя ее в еще больший восторг. — Как прекрасно бы они смотрелись за свадебным столом…

Я бы с удовольствием закатил глаза, но на ужине присутствовала моя мать — поборница манер и строго этикета. Мне не хотелось ее расстраивать лишний раз, она и без того с каждым днем становилась все больше похожей на собственную тень.

Камилла наигранно смутилась, кокетливо скользнула рукой по шее, привлекая внимание к выразительным ключицам и декольте. Она была красива. Возможно, Камилла была самый красивой девушкой из тех, что я знал…Статной, выдержанной, умной и щедро одаренной магией. Лучшая партия из возможных.

Но сейчас я смотрел на нее и не чувствовал ничего. Не чувствовал даже сотой доли того, что испытывал рядом с Оливией…деревенской девчонкой в нелепых чулках, с неровно обрезанными волосами.

— Кириан, кажется, ты хотел сделать объявление, — выразительно произнес отец.

Чета Кэррингтон подобралась. Джина перестала щебетать, Брэм бросил на меня острый взгляд, а моя будущая жена, кажется, забыла, как дышать.

Что ж…

— Через несколько месяцев состоится мое последнее испытание, — я поднял свой бокал и открыто улыбнулся. Тьма во мне зашипела, оскаливаясь. — Приглашаю вас разделить этот день со мной.

Брэм и Джина недоуменно переглянулись. Не этого они ожидали.

— Мы и без испытаний знаем, что тебе нет равных, — отметил Брэм Кэррингтон.

— Благодарю, — чинно кивнул я. — Но там я стану полноправным магом, отстою честь великого рода и обрету вес. Тогда я смогу говорить от своего имени и заключать союзы.

Как только речь зашла о заключении союзов, лорд Кэррингтон снова оживился.

— Ждать осталось недолго, — он бросил быстрый взгляд на свою дочь и медленно кивнул. — В конце концов, все члены малого совета через это прошли. Помнишь, дорогая, как я сделал тебе предложение на глазах у всей комиссии?

Джина зарделась, словно маленькая девочка, и мечтательно вздохнула. Разыгранную сценку я оценил, да и намек понял.