Я опустил шатающуюся Аяну на пол и выставил вперёд руку, ставя щит на максимум энергии, чтобы они нам не мешали.

Аяна, шатаясь, чуть не упала, но я придержал её за руку и развеял крылья. Обернувшись, увидел императрицу Японии. Женщина сохранила лицо, не выказывая им никакого удивления, но в глазах я увидел метания и попытку понять, что произошло.

— Мама… — пробормотала Аяна.

Женщина сразу же сфокусировалась на ней и бросилась к дочери.

— Аяна!

Принцесса выставила руку перед уже приблизившейся матерью и вдруг ладонью закрыла себе рот, а после рванула в сторону двери в уборную.

— Слишком быстро летели, — пожал я плечами, смотря удивлённой императрице в глаза.

Женщина перевела взгляд мне за спину, и я тоже посмотрел туда.

Четверо предвысших висели в воздухе на воздушной платформе и с явной злостью смотрели на меня.

Ещё бы. Они ничего не делают, так как боятся навредить императрице.

— Императрица, — я повернулся к ней. — Прошу вас убрать своих людей, чтобы они нам не мешали. Если вы меня опасаетесь — разговор у нас будет максимально короткий, а потом я улечу.

Женщина какое-то время смотрела мне в глаза, а потом помотала головой и показала знак своим людям, чтобы они улетали.

— Спасибо, что вернули дочь, — произнесла она. — Вы… и… она…? — императрица Японии замялась. — Я понимаю, что Аяна взрослая девочка и вполне могла подбить вас на авантюру, чтобы сбежать, но у вас ведь есть жена, да и вторая принцесса Российской империи… — Женщина задумалась, а потом выдохнула. — Можно было бы просто отпроситься, и тогда не было бы этой войны.

Она что, решила, что мы сбежали и… Там я уединился сразу с двумя принцессами? Вот так фантазия…

Я покачал головой и со скепсисом посмотрел на неё. Женщина спокойно выдержала мой взгляд и в этот момент открылась дверь, из-за которой показалась Аяна.

— Мама! — всё ещё белая, но уже относительно посвежевшая девушка бросилась на шею императрице.

Я не мешал их воссоединению и просто отошёл к теперь уже большому панорамному окну. Пусть лучше принцесса всё объяснит. Её мать ей явно охотнее поверит.

Проверил свой телефон — связи так и нет.

— Вот оно как всё было… — произнесла императрица, когда Аяна наконец закончила с объяснением. — Господин граф…

Я повернулся к ним. Женщина подошла ко мне и слегка склонилась.

— Прошу прощения, что… Так безнравственно оклеветала вас, — продолжила она.

— Всё в порядке, — кивнул я. — Мы пропали на два месяца и тут любые мысли могут закрасться в голову. Императрица, мне нужно позвонить, у вас есть телефон, который работает на других частотах?

— К сожалению, — женщина помотала головой, — такого нет. Сейчас вся связь только по рации и внутри страны. Это сделано на первое время вовремя войны, потому что мы не знаем, что ещё устроит Российская империя.

— Устроит? — переспросил я. Аяна также удивлённо посмотрела на свою маму. — Расскажите вкратце, что вообще произошло, — вздохнул я.

Императрица задумалась, а потом кивнула.

— Дайте мне минуту, я успокою людей и после мы поговорим.

Сразу после этого она пошла к выходу из кабинета. Мы остались с Аяной вдвоём. Она некоторое время молчала, а потом спросила:

— А что… Если это действительно Российская империя нанесла первый намеренный удар, — девушка отвела взгляд в сторону. — Что ты… Тогда будешь делать?

— Имеешь в виду, на какую сторону встану? — посмотрел я прямо на неё.

Аяна пару мгновений не отвечала, а потом кивнула.

Видимо переживает, что мы станем врагами.

— На сторону тех, кто прав, — без колебаний ответил я. — Я не приверженец войн и уж тем более смертей. В первую очередь я постараюсь остановить эту войну. Однако — одному это сделать будет довольно проблематично, всё же против меня может быть мощь двух стран, как ни как. И, если у меня ничего не выйдет, в данном случае я встану на сторону тех, кто не хочет продолжения войны.

Аяна задумалась, а потом вновь кивнула. Она хотела что-то произнести и даже приоткрыла рот, но тут же отвела взгляд в сторону.

Да, она осознала, что не сможет мне помочь там, где я буду нужнее всего — на поле боя. Но сейчас девушка прокручивает в голове новые варианты. Однако, ей ещё предстоит столкнуться с тем, что такое мировая гордость и с тем, что она никак не сможет повлиять на эту войну сама, потому что ей просто не позволят это сделать.

Ранее я ей сказал, что остановлю войну, но сделать это не так-то и просто. Ни одна страна не захочет признавать то, что она первая пошла на попятную. А если быть точнее — ни один правитель.