— Получилось.

Альберт сказал и тут же отскочил в сторону, что-то пробормотав скороговоркой. А реликвия, которую он только что держал в руках, внезапно рухнула в недра чудо-дерева, оказавшись внутри небольшого ларя. Едва артефакт коснулся дна ящичка, как крышка того защелкнулась.

— Что ты задумал?!

Гигант не кричал, гремел, подобно громовым раскатам. Правда, в первую очередь он ринулся не к коротышке, а к ларю, пытаясь открыть его, без всякой пользы выплескивая хист. Более того, рубежник даже не мог поднять небольшой ящик.

— Ты же не думал, Террик, что я поверю тебе. Скольких ты убил, чтобы найти меня? Скольких ты убил, чтобы тебе сделали зачарованные кандалы, способные нейтрализовать природную магию того, на ком они надеты? Скольких ты убил, чтобы пленить чура? Разве тебе будет нужен простой алхимик после всего этого?

— Ты не так простодушен, каким кажешься, — осклабился гигант. — Но ты не учитываешь, что я очень не люблю, когда со мной играют.

— Я всего лишь перестраховываюсь. Ларь заперт. В нем два проема. Мы засунем туда руки и принесем совместные клятвы. А в следующую слепую луну откроем.

— Дьявол тебя раздери! — громыхнул громила.

Он часто задышал, вздымая могучую грудь. Однако довольно скоро успокоился. Для порывистого и злого существа гигант был невероятно благоразумен.

— Видимо, другого выбора нет. Ты хитрый лис, А льберт.

— Надо торопиться, луна скоро потеряет цвет. А ты знаешь, что клятвы, данные в это время, имеют особую силу.

— Давай, давай.

Они подошли к чудо-древу, у основания которого, будто бы в дупле, притаился ларь. И каждый засунул в него свою руку.

— Когда закрывается лунная дверь, открывается другая, — торопливо проговорил Альберт на мертвом языке, словно боясь, что его перебьют. — Когда на небосклон восходит слепая луна, откроется ларь.

— Что ж, раз так, — пробурчал Террик в тон ему. — Тогда пусть ларь откроют двое кощеев, равных по силе, но владеть содержимым будет один.

Они не видели, что часть из сказанных ими слов, выплескиваясь с хистом, навсегда остается на ларе. Не обращали внимания. Лишь чувствовали боль — ларь, под действием красной луны, требовал жертвы. Чувствовал ее и Лес. А еще он видел то, чего не понимали человеки. Как внутренне они состарились не на одну сотню лет. Вот только промысел старался скрыть это ото всех.

— Плохо выглядишь, — были первыми словами Террика, когда он вынул руку.

— Ты тоже, — сухим голосом ответил Альберт. — Слепая руна жаждет крови. Подожди.

Он коснулся чего-то близ ларя и Террик восхищенно присвистнул.

— Ты всегда был мастером на иллюзии.

— Ларь будет питать иллюзии, пока наш промысел внутри него не закончится.

— А если вдруг закончится?

— Ларь начнет черпать силы из окружающего пространства. Таким я его сделал.

Террик замолчал, наблюдая за тем, что соорудил алхимик.

— Дерево прям как настоящее.

— Таким его и будут видеть все остальные. До поры…

Лес непонимающе шумел. Для него диковинная конструкция по-прежнему пахла странным, чужеродным. Однако пролетающая сойка подтвердила, внизу раскинулся могучий дуб.

— Значит, до следующей слепой луны?! — с некоторой угрозой спросил Террик.

— Да.

— Хорошо. Тогда придавлю чура и уходим.

— Не здесь, — покачал головой Альберт. — Не близ ларя. Давай лучше вон под тем деревом. Вдалеке. Я пока найду подходящий камень.

Громила буркнул что-то невразумительное, однако не стал спорить. Он освободил чура, убрав волшебные оковы на Слово. А затем схватил мертвеца за ногу и без всякого уважения к умершему, поволок его за собой. Тогда как коротышка и правда нашел камни. На одном он выцарапал нечто ножом, а второй просто убрал на Слово. Затем он не без дрожи поранил себе палец, глядя, как медленно капает кровь, и поспешил к рубежнику.

— Даже могилу копать не будем? — спросил коротышка.

— Звери сожрут, — отмахнулся гигант.

Альберт неодобрительно покачал головой, вытягивая свободную руку с созданной формой заклинания. Когда он топнул ногой, то земля под деревом разошлась в стороны, а сам ствол почернел, словно в него ударила молния.

— Переборщил, — пробормотал коротышка.

После он бережно, будто родного, уложил на дно ямы мертвеца, нарочито показательно вытащив камень с руной. Как понял Лес, чтобы это видел Террик. И положил на грудь мертвеца.

Вот только гигант не рассмотрел главного, как в самом конце Альберт подменил камни. Это было довольно легко — убрать на Слово один и вытащить другой. Пустой, без всяких изображений голыш коснулся раны алхимика, напитался его кровью и лег на грудь чура. И Лес замер. Он знал эту магию. Самую сильную из всех.