В этот раз Сидор всматривался в изображения намного дольше, а потом спросил Кошко:

— Звиняйте, Ваше высокородие, а можно им вот так лицо прикрыть, — мужик показал рукой, что хотел бы прикрыть низ лица у опознаваемых.

Начальник столичного сыска хмыкнул, однако просьбу Прошина выполнил. Вырвав из блокнота три листка, он ими прикрыл на фотографиях низ лица, и посмотрел на свидетеля. Тот долго рассматривал фото с разных сторон, а потом показал пальцем на левую фотографию.

— Вот этот. Взор такой же и нос. Только у вощика борода была, а тут он без бороды. Но похож. Особенно взгляд. А эти не похожи, — крестьянин, произнеся последние слова, энергично помотал головой.

— Замечательно, Сидор Артемьевич. Сейчас вас отведут к судебному следователю, и он произведёт формальное опознание и запишет ваши показания. Спасибо, вы нам очень помогли, — сыщик, взяв обеими руками правую ладонь крестьянина, с силой пожал её, введя Прошина в явное смущение, а, точнее, в полный шок.

Не ожидал забитый жизнью и обстоятельствами крестьянин, что такой высокий чин опустится до того, чтобы не только поблагодарит, но ещё и не побрезгует руку пожать.

— Фёдоров, — громко крикнул Кошко.

Почти мгновенно в дверном проёме, открыв дверь, материализовался полицейский надзиратель. Сыщик объяснил ему, что надо делать. Фёдоров махнул крестьянину, чтобы тот следовал за ним, а я не выдержав, спросил Кошко:

— Кто?

— Леонид Петров по кличке Петрик. Вор-домушник, поэтому и извозчик из него никакой. Это уже даже не след, а тропа к нашим похитителям.

— Фёдоров, Прошин, стойте, — скомандовал я, выходящим из кабинета надзирателю и свидетелю, после чего залез во внутренний карман расстёгнутой бекеши, которую так и не успел снять и достал пачку денег, которую прихватил с собой для поездки в столицу.

Отчитав шесть «углов» или «четвертаков», то есть шесть розовых купюр по двадцать пять рублей, протянул их Прошину.

— Держи, Сидор, ты действительно лично мне очень сильно помог. Купи себе хорошего жеребчика с пролёткой, о которой мечтал и возвращайся к семье.

Глаза крестьянина остекленели, и он застыл статуей, не смея дышать.

— Бери, давай, — ткнул в бок Прошина полицейский. — Тебя Его превосходительство награждает. Бери…

Крестьянин, после очередного толчка в бок заторможено протянул руку ко мне, и я вложил ему купюры в ладонь. Прошин посмотрел на деньги и бухнулся на колени.

— Спаси тябя Христос, Ваше высокородие, — видимо, не зная других обращений, выкрикнул он и начал отбивать поклоны, истово крестясь при этом.

Я отделил ещё один «угол» и протянул его Фёдорову.

— А это тебе за хорошую службу.

— Рад стараться, Ваше превосходительство, — гаркнул надзиратель, и купюра мгновенно оказалась у него в руке, а потом словно испарилась.

Я даже не понял, куда она делась. Вот ведь фокусник.

— Всё, Фёдоров, забирай Сидора, а нам с Аркадием Францевичем надо посовещаться, — скомандовал я.

— Не слишком ли щедро награждаете, Тимофей Васильевич, как бы Прошин не умер от счастья, — улыбаясь, произнёс Кошко, когда за парочкой закрылась дверь.

— Аркадий Францевич, я готов заплатить куда больше, лишь бы найти Нину Викторовну живой. Она мне, как мать стала. Вы же знаете, я родителей в двенадцать лет потерял, а в четырнадцать умер дед, и я остался сиротой. А теперь я родителей, можно сказать, нашёл в Аркадии Семеновиче и в Нине Викторовне, — я резко выдохнул через нос, после чего продолжил:

— А что у вас есть на этого Петрика, Аркадий Францевич?

— Леонид Аристархович Петров, 1870 года рождения, уроженец города Санкт-Петербург, из мещан, первый раз был пойман на квартирной краже в возрасте шестнадцати лет и осуждён к исправительному арестантскому отделению на шесть месяцев. Пройдя эту воровскую академию, продолжил заниматься кражами, оттачивая своё мастерство. Больше десяти лет его не могли поймать, пока на одной из краж он не был задержан с поличным. Причём анекдотичным образом. Попался ногой в капкан, который хозяин квартиры установил возле сейфа против воров, — Кошко расхохотался.

Я же лишь немного улыбнулся, вспомнив фильм «Берегись автомобиля». Видимо защита своего имущества от воров с помощью капканов имеет древнюю историю.

— Получил четыре года арестантского отделения. Выйдя на волю во второй раз, Петров каким-то образом два года назад вошёл в дружную компанию двух авторитетных воров. Первый — это Зураб Дадиани по прозвищу Рубин, который известен, как отличный ювелир и изготовитель фальшивых документов. Он родом из Тифлиса, из семьи потомственных ювелиров и сам отличный золотых дел мастер и огранщик. Что-то не сложилось у него на родине. Говорят, что кого-то убил, и ему объявлена кровная месть. Официальной информации по этому нет, но у кавказцев это в порядке вещей. Пять лет назад перебрался сюда и связался с криминалом. У него своё рабочее место в знаменитой «Вяземской лавре», где через него можно приобрести поддельные документы и сдать ему краденную ювелирку, которую он искусно переделывает для перепродажи.