Генерал Лейб-гвардии Казачьего полка, 1809–1812 гг.

В положении нерешительном, когда сопротивные силы наблюдают одна другую, не вдаваясь в важные действия, занятие партизана будет состоять в том, чтобы доставлять сведения о сокровеннейших частных расположениях неприятеля и, в случае оплошности оного, поражать части войск, отделяющиеся от главных сил его. До сего он достигнуть может направлением своих розыскных отрядов, водимых верными и способными лазутчиками. Слабые числом, но сильные внезапностью и умножающиеся через неугомонную деятельность, отряды сии должны быть вверены начальникам и офицерам, говорящим языком неприятеля, а нижние чины должны быть сколько возможно приноровлены наружным видом к ближайшему с ним сходству. Проникая в средину расположения противных сил, они особенно будут стараться перехватывать адъютантов и всякого рода гонцов, отправляемых с повелениями или с донесениями, расспрашивать у самих неприятелей об общих и частных слухах, господствующих в их войсках, и узнавать о местопребывании главной, корпусных и дивизионных квартир.

Начальник партии, получа известие обо всем разведанном розыскными отрядами, отсылает оное немедленно к главнокомандующему; а сам, внушаемый прозорливостью и сметливостью своей, спешит привести в исполнение отважные свои предначертания.

Время занятия кантонир- или зимних квартир, обыкновенно почитаемое временем отдыха для прочих войск, будет для партизана сего живейшей частью его деятельности. Здесь, с расширением пространства, занимаемого неприятелем, уменьшается его бдительность, а предметы, подлежащие поискам партизана, значительно умножаются. Разрывая сношения между частями противных войск, ужасая оные неожиданными появлениями, сопровождаемые мечом и пламенем, он, подобно привидению, будет казаться повсеместным.

Действуя иногда совокупно с другими партизанами сего разряда, иногда раздельно с ними, иногда даже вроссыпь, с тем чтобы сосредоточиться там, где менее его ожидают, поразить, скрыться и появиться на противолежащей точке с той, на которую он ударил, – есть его дело. Самое желание ворваться в главную квартиру и даже в ставку вождя может тешить легкокрылое его воображение. Все удастся ему, только чтобы не оставляли его неусыпность и решительность, сии гении – хранители всякого отдельно действующего начальника.

Вот легкий абрис действия партизана первого разряда. Рассмотрим теперь поведение сей партии во время сражений и в последующих оным движениях, отступательных и наступательных.

С первого взгляда кажется, что в продолжение самого боя между главными армиями партизан не может принести решительной пользы армии своей, и действительно появление полутора тысяч всадников в боку или в тылу борющихся сил хотя может отвлечь на время готовящееся нападение некоторой части войск, но без сомнения за сей маловажной выгодой последует разбитие или даже истребление партии. Явная причина сему состоит в том, что во время сражения все части неприятельской армии находятся бдительными и способными противопоставить меньшей силе большую. Оружие же партизана состоит более в искусстве, чем в силе; вернейший его союзник – внезапность. Посему я думаю, что в продолжение сражения партизан должен подойти столь близко к боевому полю, чтобы иметь возможность разыскными отрядами в точности наблюдать за полем боя и к окончанию оного готовиться начать свои действия.

Положим сперва, что неприятель возымел поверхность над нашей армией и что сия последняя должна уступить поле сражения, обратиться к отступлению. В сие время беспорядок есть отличительная черта как в рядах побежденных, так и в рядах победителей: одна только нравственная сила составляет преимущество последних. Вот блистательная минута для удара партизана решительного! Для него не может быть неудачи, он вихрем несется по всей затыльной части врага; освобождает своих пленных, истребляет раненых неприятелей, рубит артиллерию, отдыхающую без прикрытия, заклепывает орудия, разгоняет спешенную конницу и, может быть, самые пехотные толпы, в беспорядке бродящие, предает гибельному мечу своему. Нанеся таким образом чувствительный вред победителю, он прорывается сквозь фронтовую сторону или на противное крыло неприятельских войск и стремится на присоединение к арьергарду своей армии.

Нет никакого сомнения, что налет такого рода, удачно исполненный, не только причинит существенный вред неприятелю, но вместе с оным разрушит нравственную силу, доставленную победой, ослабит преследование и послужит к возбуждению мужества в своих соратниках.

Представим теперь неприятеля, уступившего натиску сил наших, и по оставлении боевого поля стремящегося к отступлению. Уже легкая конница авангарда нашего настигает его тыльные отряды, гнетет их и придвигает к главным его громадам. За ней поспешают тяжелые наши войска.

В сем случае, если бы можно было задержать неприятеля на некоторое время, то возобновился бы вторично бой, который от преимущества, одержанного уже нашей армией, может обратиться в совершенное поражение. Первенцы славы сей принадлежат партизанам первого разряда, ибо они находятся ближе других к неприятельской армии. Здесь два рода действий лежат на их обязанности. Если страна пресекаема теснинами, долг партизан забежать на путь, по коему неприятель следует, захватить выгоднейшее и труднейшее место и тут решиться принять на себя всю тягость удара неприятельской силы, задержать оную и тем самым подвергнуть ее натиску своей армии. Если же два выше изложенных условия не подлежат исполнению, то дело партизана непрерывными нападениями пресекать путь сообщения, задерживать и разгонять войска, отделенные неприятелем для охранения оного, портить мосты, трудные проходы и перевозить суда или лодки на свою сторону, одним словом, истребляя на всем пути все появляющиеся пособия и уничтожая средства, служащие к скорости отступления, стараться всеми способами доставить своей армии удобный случай нанести вторичное поражение неприятелю.

Наконец, когда явятся партизаны второго и третьего разряда, тогда сверх выше сказанных обязанностей общий долг партизан состоять будет в том, чтобы днем не позволять отрядам, обозам, фуражирам и усталым удаляться от пути, армией избранного, а ночью тревожить войска, останавливающиеся на ночлег или для отдохновения. В сем случае ведется очередь полкам, долженствующим каждую и целую ночь нападать на биваки неприятеля и содержать его в беспрестанном беспокойстве.

Описав сей новый способ употребления партий и полагая его удобнейшим всех, до сего времени нам известных, чувствую, сколь мое описание неудовлетворительно; но в то же время уверен, что было бы совершенно бесполезно входить в такие подробности, которые в применении своем более принадлежат сметливости каждого командира в особенности, нежели общим определенным правилам. И подлинно, едва партия двинулась на поиски, как уже начальнику ее представляются обстоятельства, требующие той решительности, твердости и быстроты, которые ни в каких книгах не находятся и никакими наставниками преподаны быть не могут.