С подгонкой пятого доспеха решилось в последний момент. Я выбирал между Жанной и Данилой, и это было непросто. С обоими мы прошли через множество схваток, нас связывала пролитая кровь и пережитые испытания. И по-хорошему нужно было подготовить две брони. Но мы не успевали.

— Уверен, что это правильный выбор? — недовольно спросила Ольга, когда я объявил, что последний доспех достанется Жанне.

— Да, она будет незаменима на передовой, к тому же она инквизитор.

— Больше похоже на признание или взятку, — холодно заметила княгиня.

— Не думаю, что стоит оспаривать решение своего мужчины, — чуть ли не промурлыкала Жанна, обходя свой доспех и проводя по нему ладонью. — Хоть все всё и поняли. Гибкость и координация — вот что мне нужно.

— От доспеха? — ехидно рассмеялась Ольга.

— Попробую, но ничего не обещаю. В первую очередь он даёт защиту. Залезай, — ответил я, начиная отладку. Дело было почти перед самым выходом, так что в первую очередь приходилось ориентироваться на существующие характеристики.

Особенной болью, и в то же время гордостью, стало вооружение. Болью — потому что пришлось выбирать из того, что в наличии. Дробовики, ручные пулемёты, крупнокалиберные револьверы. То, что можно было использовать и без доспеха. Есть надежда, что после мы сделаем специализированное оружие, под наши нужды, но времени критически не хватает.

А гордостью — потому что мне удалось существенно модернизировать оружие ближнего боя. Для Ивана — здоровенный двуручный топор, смесь бердыша и алебарды. Для Василия — лёгкую саблю. Ну как лёгкую… для доспеха, да, а так — это увесистый двуручный фальшион, с гардой, защищающей кисть. Ольга получила увеличенную версию рапиры, внутрь которой вставлялось её духовное оружие. И ещё двадцать алебард для отряда первой линии.

В чём же была их особенность? В связанности с живым железом и моим благословлённым клинком. Пока нас связывала тонкая, почти невидимая паутинка живого железа, на расстоянии не более пятидесяти метров, я мог не только контролировать режущую кромку их оружия, но и впитывать полученные души.

— Конвой, полная готовность! — предупредил княжич Медведев. Сегодня именно он возглавлял колонну, доставляющую снаряды на передовую. — Выходим!

— Мы первые, — не терпящим возражения тоном сказал я. — Иван — правый фланг, Ольга и Жанна левый. Вася, прикрываем центр. Открывайте!

— Внимание, очистка линии! — раздалось из динамиков, и тут же послышался грохот пушек. По опыту передовой я прекрасно помнил, каково это, когда сдвоенные ядра рассекают толпу, вгрызаясь в ещё живое мясо.

Стальные, в полметра толщиной, створки шлюза пошли в стороны, и на нас тут же бросилась толпа заражённых. А ведь мы в бывшем ремесленном секторе! До внешней стены десятки километров.

Моя глефа со свистом рассекла несколько ближайших тварей. Васька рядом ударил крест-накрест и чуть не завалился вперёд.

— Вообще не чувствую!.. — восхищённо проговорил он.

— Заряд не просаживай, он не вечный, — расчищая дорогу буркнул я, хотя в данный момент это было не критично. Пока мы рядом и нас связывают провода, вся энергия шла из реактора, вмонтированного в мой доспех. Вечная батарейка, на мой срок точно хватит.

— Первая линия, готовсь! — скомандовал Медведев, сам берясь за оружие.

— Рано! — крикнул я, широким взмахом срубив сразу десяток тварей. Глефа с одинаковой лёгкостью резала и кости, и плоть, и дерево. — Экономьте патроны!

— Старый… — глухо рыкнул Михаил, но спорить не стал. — Готовься. На плечо. Отпускаем рыцарей на двадцать метров, бить только тех, кто прошёл линию. Начали.

Я стиснул зубы и ускорился. Да так, что начал запыхаться. Всё же даже в доспехе это была нехилая зарядка. Враги — не трава, они пытались уворачиваться, броситься в ноги, ухватить за щиколотку. Всё что угодно, лишь бы замедлить наше продвижение и нанести хоть какой-то вред.

— У-ух! — выдохнул Быков, обрушив свой бердыш на подоспевших врагов, и вместе с телами пробил кусок стены.

— Не увлекаемся, освобождаем место! Вперёд! — командовал Медведев. — В этом секторе мы ещё можем рассчитывать на поддержку со стен, держимся рядом с ними.

Всё это проговаривалось десятки раз, но напомнить не мешало. Пройти внутри стен не представлялось возможным. Во внешнем секторе заражённые забили проходы своими сросшимися в однородную массу телами. А на стене было не безопаснее, чем внизу. Так что выход был очевидным. Держимся рядом с гребнем, чтобы нас могли прикрывать с бойниц, и двигаемся как можно быстрее.

Пусть тварей отстреливали на всех направлениях, но наши снаряды нужны были одной конкретной пушке. Установленной на внешней крепостной стене гаубице, стреляющей такими вот трёхметровыми дурами. На добрых двадцать километров! Обычно с точностью у неё было не очень, но сейчас это и не требовалось.

— Левый фланг, все с великим благословением! — прикрикнул Михаил, когда стало понятно, что на стене, идущей справа от нас, противников гораздо меньше. Я тоже сместился влево и встал рядом с девушками. Им со своим оружием было не слишком удобно рубить тварей, да и привычнее колоть, но оставлять правый фланг и центр совсем уж без прикрытия я не решился.