Стася наклонилась к нему и, положив руки ему на плечи, тихо ответила:

— Jeg tar*

(* (перевод с норвежского) Беру)

После чего поцеловала его в лоб. Кирилл поднялся с колен и встал рядом со Стасей.

Дракон сделал шаг вперёд, Стася кивнула, протянула руку, на ладони снова зажегся огонь. Дракон тоже, как и Кирилл без страха положил свою руку в огонь на ладонь княжны, но в тот же миг лицо его исказила гримаса боли, но он продолжал держать руку в огне пока Стася сама не остановилась

— Что-то не так, — сказала Стася

Кисть руки Дракона была обожжена до крови.

— Так не должно быть, — Стася оглянулась на Кирилла, спросила:

— Тебе было больно?

— Нет, — отрицательно покачал головой Демидов

Дракон сглотнул и попросил:

— Давайте ещё раз попробуем

Стася посмотрела на его обожжённую кисть и сказала, назвав его по имени:

— Нет, Фёдор, что-то не так, я не чувствовала того, что с … Беркутом, ты будто бы… за каменной стеной.

Дракон взглянул на духа, который огромным телом закрывал половину леса и наклонив голову произнёс:

— Стася, давайте с другой рукой попробуем, прошу вас

— Хорошо, — сдалась Стася, — но, если почувствуете боль, то сразу же завершаем.

Дракон кивнул. Стася снова протянула руку, прикрыла глаза, пытаясь поймать то же ощущение, которое испытывала, когда принимала клятву Кирилла, но не успела сосредоточиться, как со стороны Урусова прозвучало:

— Он ушёл

Стася открыла глаза, посмотрела на Фёдора Троекурова, который совершенно больными глазами смотрел на то место, где до этого был дух дракона. Там было пусто, напротив них оставался только медведь.

— Он не принял меня, — горько сказал Дракон

Нет, — уточнила Стася, — это я не приняла тебя, — и прислушавшись к себе, уточнила, — не смогла простить.

Дракон хотел ещё что-то сказать, но Урусов, решивший, что сама судьба привела его на эту поляну, и он тоже избран, посмотрел на Стасю и сказал:

— Вдруг я медведь?

— Но у тебя даже инициации не было, — сказал Кирилл

— Но медведь-то пришёл, — возразил ему Урусов

Стася протянула руку и зажгла огонь, Урусов вложил свою руку в пламя, радостно воскликнул:

— Мне не больно!

Но больше так ничего и не произошло. Магия не смешалась и дух медведя тоже безмолвно растворился.

— М-да, — проговорил Урусов, — не сложилась триада, а я уж было подумал, что мы из лесу выйдем всемогущими.

Счастливым выглядел только Кирилл Демидов. Дракон сник и молчал.

Стася оглядела всех и сказала:

— Как бы там ни было, но надо уходить. Я надеюсь, у вас есть портальные артефакты?

Иван Урусов улыбнулся, подумав про себя: «Маленькая, а командует»

А вслух сказал:

— Конечно, есть, Анастасия Николаевна, упс, простите, баха Стася, но прыгать отсюда, в непосредственной близости от болот, опасно.

Стася вздохнула, вспомнив какую глупость она совершила совсем недавно.

— Что вы предлагаете, Иван Алексеевич?

— Я предлагаю дойти до деревни и уже оттуда рассчитаем куда направимся. Полагаю, что до Белояра сразу нам не добраться, поэтому надо продумать маршрут, — ответил князь Урусов

Молодые люли собрались и пошли в сторону деревни. По дороге Кирилл шёл рядом со Стасей и Таней и рассказывал Стасе, что произошло пока её не было. Пытался выспросить про своего прародителя, но Стася пока отмалчивалась, не желая выдавать тайну Голицына. Он же сказал ей, что придёт, если будет в нём необходимость.

На подходе к деревне Стасю охватило неприятное чувство. Страх и боль. Татьяна, словно ощутила состояние сестры, ещё крепче вцепилась в её руку.

— Кирилл, князь, — тихо позвала Стася

Мужчины остановились.

Урусов встревоженно спросил:

— Что-то случилось?

Стася поделилась что у неё плохое предчувствие.

— В деревне что-то происходит или что-то произошло, — проговорила Стася, всё ещё прислушиваясь к себе.

Дракон, который всё это время шёл, углубившись в свои мысли, вдруг оживился и сказал:

— Я пойду вперёд, посмотрю, ждите здесь

И не дожидаясь ответа резко ускорился и пошёл вперёд.

— Подождём, — произнёс Урусов и все отошли с дороги в сторону, ожидая, когда Дракон вернётся.

Но вскоре со стороны деревни раздались выстрелы и судя по звукам стреляли одновременно несколько человек.

Стася дёрнулась. Ей вдруг стало невыносимо думать, что Дракон специально вызвал огонь на себя, потому что не смог пережить, что его клятва не была принята. Она даже вспомнила слова Голицына: «Клятва должна быть двусторонней. Если наследник не может принять клятву духа триады, то скорее всего носитель духа погибнет. Триада должна быть собрана, и, если процесс начался, то его не остановить…»