– Отпустите меня! Мой отец обязательно заплатит вам выкуп! Дайте мне телефон! Дайте, я ему позвоню! – голос мой хрипел, а горло саднило, словно я долго кричала.

Но вместо ответа гулко хлопнули створки двери, и комната стала наполняться людьми. Это были одни мужчины в одежде, подобной той, что и у стоявшего у моего изголовья человека.

Я задергалась, ощутив резкую боль в натертых тонкой цепью конечностях.

– Видите? У нее уже и судороги начались! – снова подал голос мой надзиратель.

– Вижу, брат Гутлен, герцогу подсунули больную девицу! Думаю, у нее падучая! Смотрите, как ее трясет!

– Отпустите меня! Отпустите, не то вам же хуже будет! Мой отец найдет каждого из вас, и вы все будете сидеть! Все до единого!
– меня прямо-таки трясло от ядерной смеси злости и страха. Сказывалось накопившееся за последние дни напряжение и страх неизвестности.

Два ближе всех стоявших ко мне мужчины, и одетые побогаче прочих, переглянулись, и один из них, самый старший, произнес, решая мою дальнейшую судьбу: - Отправить герцогиню в дом для умалишенных! Мне не нужны внуки от женщины, болеющей падучей!

А дальше эти двое отошли в сторону, а на их место пришли другие, одетые в старомодные одинаковые костюмы, напоминающие одежду пажей из сказок, в цветные лосины и пышные, словно китайские фонарики с разрезами по бокам, панталоны. Помню, что я снова кричала, похоже, даже матом, угрожая своим мучителям всеми карами, и еще авторитетом своего отца и его ужасной местью.

Но меня отвязали и, надев через голову белую рубаху с длинными рукавами, обвязали ими, затянув на спине в тугой узел. И тут я поверила, что меня на самом деле повезут в психушку, а это значит, что пока я буду жить! И это самое главное, а там я подумаю, как мне сбежать. Я сразу угомонилась, решив внимательно наблюдать, куда меня везут, и запоминать дорогу. Если, конечно, мне на голову не наденут темный мешок.

— Вот видите, мессир, определенно падучая! Стоит таких больных спеленать подобным способом, как они мгновенно успокаиваются!
– подобострастно поклонился мужчина, стоявший рядом с важным господином, отказавшимся иметь от меня внуков.

Я зло зыркнула на него исподлобья, и он резко отшатнулся, осеняя себя чем-то вроде крестного знамения.

– Неужели на герцогиню так повлияла консуммация брака? – задумчиво пробормотал важный господин.

Я тут же навострила ушки, но меня уже резко поставили на ноги и, дернув за конец веревки, которой я была обмотана, как кокон паутиной, потащили на выход.

Глава 2. Пункт назначения - психушка

Я молча перебирала ногами, радуясь уже хотя бы тому, что мне не завязали глаза, а всего-навсего накинули на голову полупрозрачную черную кружевную накидку, что, как понимаю, должно было не дать увидеть, кого именно ведут, но позволяло мне самой видеть все вокруг. И вели меня явно на выход, на улицу!

За несколько дней сидения в подземелье, с его влажным и затхлым воздухом, без единого лучика света, я уже несколько раз успела попрощаться с жизнью. Единственное, о чем я тогда мечтала, чтобы меня убили быстро, желательно выстрелом в висок.

Поэтому сейчас все, что меня окружало, воспринималось особенно остро, краски казались ярче, а воздух чище. Меня быстро провели по шикарным коридорам какого-то музея, и при этом навстречу не попался ни один человек.

Двое из шестерых моих провожатых с усилием приоткрыли створки просто громадных деревянных дверей, словно сделанных под заказ для сказочного великана. Вернувшись на место, моя «свита» окружила меня плотным кольцом и вывела на улицу.

Солнечные лучи ослепили меня, и я чуть не упала, споткнувшись на широких каменных ступенях. Меня тут же подхватили под связанные рубашкой локотки и быстро снесли вниз, к подножию лестницы, где уже ждала самая настоящая карета! Только очень неприглядного вида, прямоугольная и черная, как сама ночь. Четверка таких же черных, как и экипаж, коней нетерпеливо перебирала тонкими ногами.

Да уж, мрачновато! Пожалуй, это была первая четко оформленная мысль с того времени, как меня куда-то повели. Возможно, во всем был виноват мужской склад ума, унаследованный мной от отца. Я практически никогда в критической ситуации не впадала в панику и не начинала сразу истерить.

Ну, может быть, максимум давала себе минуту на легкую растерянность, но и во время нее я сканировала окружающее меня пространство, а уже на второй минуте мой мозг, усиленно скрипя шестеренками, выдавал мне список возможных выходов из сложившейся ситуации.

Как всегда, говорил мой отец, что если один возможный выход — это смерть, то другой — это способ избежать первого.

Черные двери моего транспортного средства распахнулись передо мной, провожатые, также деликатно поддерживая под локотки, вознесли меня на высокую ступеньку, и мгновение спустя я оказалась внутри.

В следующее мгновение с моей головы сдернули тончайшую накидку, за что своим конвоирам я была очень благодарна! На улице стояла жара, а в этой накидке, да в закрытом пространстве кареты, мне бы попросту нечем было дышать.