Хотя нет. Не удивительно. На моей груди висят полностью разряженные защитные амулеты, которые я скорее всего активировал в момент столкновения. И раз я прижимал подругу к себе, то обволокли они в первую очередь именно её, самортизировав удар.

— Лизка, ты точно в порядке? — на всякий случай уточнил, так-как заметил на её одежде прорехи и следы крови.

— Не переживай. Первый инъектор я себе вколола. — успокоила она, приобнимая сбоку и помогая сделать первый неуверенный шаг.

И, как оказалось, вовремя, ибо за нашими спинами в ультра-каре что-то звонко коротнуло и жарко вспыхнуло. На взрыв оборачиваться не стали и просто зашагали вперёд, стараясь как можно быстрее уйти подальше.

— Далеко мы от места засады отлетели? — задал я закономерный вопрос, как только силы ко мне начали возвращаться и я более менее смог идти, не вися всем весом на Лизке.

— Ну, прилично, — прикинула она по небу. — Секунд пятнадцать летели, не меньше. Скорость под двести была. Вот и считай.

Настроение у Елизаветы явно не к чёрту, но я её прекрасно понимал. Как бы она не бодрилась, ей явно досталось, пусть и меньше, чем мне. И хоть на теле моём живого места почти не было, мозг, тем не менее, услужливо сделал расчёты и вывел значение.

— Мдаам. Почти пол километра с погрешностями. Некисло. А направление хотя бы помнишь? — спросил у подруги и та поморщила лоб, на котором морщинок, кстати, стало заметно меньше.

— Не знаю. Если от поместья, то вроде на юг. Ты слишком крепко держал. Я не разглядела, — попробовав меня отпустить, она поняла, что я ещё не могу стоять самостоятельно и прислонила меня к дереву. Из храназа она извлекла флягу, вот только на этот раз вместо воды там оказался сладкий ядрёный коктейль. — На, выпей. Мы такое в СКИПе заваривали, когда в ночные смены ходили. Хорошо восстанавливает.

И я пил. Пил и с интересом поглядывал, сколь разительно изменилась моя подруга детства за последние пару дней. Собранная, последовательная, со спокойным вниманием в глазах, она сейчас больше походила на бойца, нежели на мать семи приёмных дочерей.

Да, при первой нашей встрече в ней также чувствовалась сталь, но теперь эту сталь привели в форму, убрали ржавчину и заточили. Её похожий на прицел взгляд с мониторинга окрестностей вновь навелся на меня и она прищурилась.

— Что смотришь?

— Да так, любуюсь. — улыбнулся ей, потягиваясь и вправляя на место суставы.

— Дома налюбуешься, — отобрала у меня флягу Лизка и тоже от души к ней приложилась. — Фууух, с имбирём переборщила.

— Как по мне, так я бы ещё добавил, — фляжка вновь вернулась ко мне и буду честен, отвар пришёлся прям к месту. Восстановление пошло быстрее и приток энергии в тело также возрос. Спустя минуту я уже перестал быть подпоркой для дерева и смог наконец собрать мысли в кучу. Пока что мы шли вдоль просеки из проломленных ультра-каром деревьев и в принципе, пойти и дальше вдоль неё было не плохим решением. — Айда, Лизка. Солнце не высоко и нам бы до темна успеть.

— О, гляжу уже раскомандовался, — ухмыльнулась она под нос, помогая мне переступить через древесный ствол. — А куда идти знаешь?

— Да пока также пойдём, а там лес подскажет. Всё же если машина не вихляла, то эта самая прямая нас к месту схватки выведет, а там и до поместья недалеко, сориентируемся, — озвучил ей идею и Лиза согласилась. Коротко кивнула и пошла вперёд, время от времени оборачиваясь. И так как в тишине идти оказалось совершенно невыносимо, я всё же решил расспросить о шкатулке, находящейся в рюкзаке, буквально перед моим носом. — Лизка, и всё же, откуда у тебя золотой предмет? Ты его забрать ездила?

— Ага, — коротким был ответ, но всё же после пары тройки шагов она продолжила. — Она и правда не моя. Её мне отдал на хранение мой возлюбленный. Ариарди Дорн. Отдал, когда мы расставались…

Она замолкла и целую минуту мы шли в молчании, вплетая в гомон неспокойного леса шорохи своих шагов.

— Извини, — нарушила Елизавета долгую паузу. — Я давно её не использовала. Берегла как память, так что…

— Я понимаю твои чувства, — похлопал ладонью по её плечу и, поравнявшись, увидел, что она горько улыбается. — Вижу, не простые у тебя воспоминания.

— Что-есть, то есть, — утёрла она выступившую слезинку и искоса посмотрела на меня. — Тебе то об этом всём зачем знать?

— Тхь! Причин масса. Во первых ты для меня не последний человек. Во вторых, тяжкие чувства порой стоит кому-то доверить и станет легче. Ну а в третьих… — где-то вдалеке затрещали странные звуки и я прервался. Какое-то время мы прислушивались к едва различимому механическому стрёкоту и далёким взвизгам и, как только они утихли, я продолжил. — А в третьих, я в последнее время всё чаще встречаю золотые предметы и прихожу к выводу, что в них сокрыты крайне полезные свойства. И если твоя шкатулка способна помочь в нашем бедственном положении, то уж поделись, о чём она у тебя.