Не смог избавиться только от Миранды. Она так и жила перед его внутренним взором. Нет, не взрослая, а та, которую он увидел впервые. Демоненок, не способный еще подолгу удерживать человеческое обличье. Она посмотрела на него огромными красными глазами, по-деловому уткнув руки в бока, а потом тонким детским голоском заявила:

— Я — лучше. Я докажу.

Смогла. Доказывала до сих пор. Шейн позволял ей. Позволял так много, что успел поверить в ее надежность. Расслабиться. Прикрыть глаза. Он не хотел в ней ошибаться. Только не в ней.

Ее безопасность зависела от того, что найдется в этом забытом Лихти месте. Так решил Адриан. Шейн всегда понимал друга с полуслова.

«…если ты уйдешь отсюда, искать тебя будут по всем трущобам».

Адриан отправил его сюда. Шейн и сам знал, куда вели следы нападавших, но как же приятно было это услышать. Доказательство, что подозрения не падали на него. Он позволил себе это удовольствие. Так даже показная обида вышла лучше. Эффектнее. Иначе бы Миранда поняла.

Трущобы.

Один дракон сумел сколотить здесь стаю из отчаявшихся людей, а потом повести ее в бой. Его тела в Академии не нашли. Только тела тех глупцов, что последовали за ним.

«Маска, которую ты якобы сжег. Магический клинок в лично проверенном тобой коридоре. Выверенная стратегия…»

Снова безошибочно верно. Не так много людей смогли бы отвлечь Шейна от дела. Из Адриана еще выйдет достойный правитель. Способный видеть и слышать. Дар, недоступный нынешнему императору — тот слышит только себя. Немногие знали про маску. Немногие пользовались магическими игрушками Тайного совета. Вместе — лишь один.

Которого считали погибшим. Они своими глазами видели последнее письмо из Тайного совета.

Но Адриан прямо назвал Шейну имя, а тот не собирался спорить.

«Например, потому что он считает, что я сделал то же самое с ним».

Если Лиам не погиб, то потерял все. Его лишили всего. Потому что в его жизни не было ничего желаннее, чем стать частью Тайного совета. Единственное место, что могло возвысить его. Подарить иллюзию власти. В шутку Лиам любил называть службу своей истинной парой.

Найти его удалось довольно быстро, он не слишком скрывался. Не позволяла рана, по всей видимости — смертельная. Оставалось лишь вопросом времени, когда сообщение Тайного совета станет правдой. Пытать его было бесполезно, сдавать властям — бессмысленно, а Шейну требовалось найти сообщника, который впустил предателя в Академию.

Лиам редко покидал свое убежище, но обыскать его нору вскоре удалось. Впрочем, там не обнаружилось ничего, кроме окровавленных тряпок и гнетущего запаха болезни.

К Лиаму никто не приходил, он ни с кем не разговаривал. Иногда заходила маленькая сестра, из чего Шейн сделал вывод, что на дне жизни оказалась вся семья. Еще бы. Так со всеми неугодными и поступали. Особенно если приказывал Эланд.

Шейн быстро догадался, что Лиам скрывался не от полиции. Он вообще старался не попадаться местным жителям на глаза. Если приходилось выходить на улицу — шарахался от каждой тени. Шейн удивился, впервые увидев его при свете дня. Хромавшего, всего покрытого шрамами — раны лечили, но довольно небрежно. Только чтобы не дать умереть.

Пытки.

Пытки и сообщение о смерти хорошо складывались воедино. И снова почерк Эланда, так он умел развлекаться. Убить было бы слишком легко. Гораздо эффективнее сломать, вложить в голову паранойю, а потом отпустить. И ждать. Даже если эта бомба рванет, она никогда не укажет на своего создателя.

Лиам был с ними в Эгертайхе, а потом не сдал девчонку по личной просьбе Адриана. Через неделю пришло письмо. Теперь нетрудно было догадаться, что случилось на самом деле. Тайный совет не поверил ему, и дело было даже не в девчонке, а в предательстве. Лжи не прощали. Оставалось только представить все так, чтобы измученный пытками мозг Лиама видел лишь вину Адриана, который попросил солгать. Добавить магическое внушение, чтобы закрепить эффект. А потом намекнуть, кто в Академии может помочь вернуть должок.

Сегодня вместо денег и личного письма Шейн получил от Миранды записку с именем и карту. В карте не было нужды, но она доказывала, что он не ошибся. А вот имя говорило о многом… Эмма Лемьер, еще одна озлобленная на Адриана жертва судьбы.

Шейн осмотрел площадь. Люди собирались у костра. Он выбрал одного не старого еще человека с очень характерным выражением лица — так выглядят те, кто недавно потерял близких. Присел рядом на землю, уставился в костер.

— Чего тебе надо, пришлый? — со злостью пробурчал человек.

— Задать пару вопросов.

— Таким, как ты, здесь не рады.

— Давно ли?

— А ты как думаешь?

— Несколько недель назад здесь был такой же, как я, — предположил Шейн наудачу. Не спрашивал, просто следил за реакцией.

— Был. И попадись нам эта тварь снова…

— Что он предложил?

— Зачем мне отвечать?

Резонный вопрос.

— Я выдам его.

Больше ничего у Шейна и не было. Но если он не ошибся, то и не понадобится.

— Спрашивай, — разрешил человек.