— Зачем это тебе? — нахмурившись, спросил Коротков.

— Да этот придурок чуть мою соседку не сбил. Несся, как в задницу ужаленный. Вот думаю, может шины ему проколоть, чтобы не повадно было?

— Ты дебил, Смирнов? — Леха ошарашенно посмотрел на меня. — Не лезь к ним, иначе хуже будет.

— С какого перепугу? — Я постарался изобразить удивление в голосе. — Они меня даже не заметят. И вообще, посмотри на них, это же алкаши конченные.

Леха огляделся по сторонам и покачал головой.

— Пойдем, — коротко сказал он и направился к противоположному берегу.

Когда мы ушли подальше от снующих по мосту людей и Леха убедился, что нас никто не слышит, он раздраженно толкнул меня и процедил сквозь зубы:

— Слушай, Смирнов, ты что такой упертый? Говорю тебе, не лезь к ним.

— Отвали! — Я блеснул на него злобным взглядом и повернулся, чтобы уйти.

Леха схватил меня за плечо и с силой развернул к себе. А мне как раз это и нужно было. Он слишком уж кипятился и начал терять над собой контроль. А значит и за языком следить не будет.

— У вас же училка по географии класснухой будет? — вдруг не с того ни с его спросил он.

— А тебе какое дело? Пожаловаться ей решил? — деланно вспылил я.

Новенькая учительница по географии, Соловьева Людмила Владимировна, пришла к нам в школу в начале прошлого учебного года. Сразу после института. Была она, как сейчас помню, очень симпатичной девушкой. И в конце четвертого класса нам сообщили, что она будет со следующего года нашим классным руководителем.

— Придурок ты, Смирнов. Я не стукач. Усек? А теперь слушай меня внимательно. Был у вашей географички жених, а недавно весь вышел. Пропал. До сих пор найти не могут. Был таким же идиотом, как и ты. Говорят, перешел дорожку этим, как ты их назвал, алкашам. И эта дурочка тоже теперь не в свое дело лезет. Так что, фиг знает, будет ли у вас вообще класснуха на следующий год. — Леха внимательно на меня посмотрел и энергично встряхнул за плечи. — Теперь понял? Не суйся к ним. — Он оттолкнул меня и пошел прочь, бросив на прощание через плечо: — Если надумаешь к нам, ты знаешь, где меня найти. У нас тебя никакой Никитин не тронет.

Но я его уже не слушал. У меня в голове стремительно переваривалась та информация, которую так беспечно выложил мне Леха Коротков. Я вдруг вспомнил, что наша новая классная руководительница была всегда очень грустной, какой-то отстраненной и неразговорчивой. В первый год она часто уходила на больничный, а когда возвращалась на работу, то выглядела еще более изможденной чем раньше. Теперь я хотя бы отчасти понимал причину такого поведения.

Выходит, что ее жених пропал, и Коротков считает, что к этому причастна банда Боцмана. У меня появлялось все больше причин ненавидеть этих подонков. Я понимал, что если парень бесследно исчез, то вряд ли он сейчас жив. Мне было искренне жаль Людмилу Владимировну, но здесь я помочь уже ничем не мог. А вот Стаса надо спасать. Пока не стало слишком поздно.

Я вернулся на пляж и начал поспешно собираться. Время уже поджимало. А на репетицию опаздывать я не хотел.

Когда я торопливым шагом подходил к клубу, то заметил Стаса. Он стоял на дальнем углу и задумчиво дымил сигаретой. Увидев меня, он приветливо махнул рукой, всем своим видом показывая, что сейчас подойдет. Я помахал в ответ, потом вдруг остановился и, ни с того ни с сего, решил сам подойти и поздороваться. Стас явно этого не ожидал и немного стушевался.

— Привет! Как дела? — сделав вид, что ничего не заметил, спросил я.

— Лучше некуда, — не слишком бодро ответил Стас.

Сделав последнюю большую затяжку, он выбросил окурок в большую серебристую урну в форме цветка колокольчика. Достав из кармана пачку «Opal», он вынул еще одну сигарету и закурил. Я с беспокойством глянул на него. Парень заметно нервничал. Это было видно даже невооруженным детским глазом. Признаться честно, я первый раз видел его курящим. Хоть «Opal» и были с фильтром, но менее ядовитыми они от этого вряд ли становились. У нас среди пацанов даже была поговорка: «Опал — затянулся и упал!»

Но учить Стаса жизни и заботе о собственном здоровье я, конечно же, не стал. У самого голова на плечах имеется. И, если уж начистоту, я понимал, что у него сейчас в жизни далеко не белая полоса. А нервное напряжение снимать как-то надо.

— Стас, у вас ведь географию с этого года новая учительница ведет? — перевел я разговор в интересующее меня русло.

— Угу, — сквозь затяжку ответил он. — Людмила Владимировна. У нас пол класса пацанов по ней сохнет. — И Стас хмуро усмехнулся.

— А ты случайно не знаешь где она живет?

— Тебе зачем? — с легким удивлением в голосе спросил Стас.

— Она у нас класснухой будет со следующего года. А класс у нас не самый примерный, сам наверно, знаешь. Один Королев чего стоит. В прошлом году Митьке голову подставкой для книг разбил. Вот я и боюсь, как бы она от нас не отказалась с перепугу. Все говорят, что она хорошая. Ну я и хочу заранее с ней поговорить и пообещать, что атмосфера в классе будет рабочая, никто шалить не будет.