— А в итоге только разозлили. Так бы он наелся и ушел, а так пришлось…

Я тоже не выдержала.

— Стала бы я ждать, когда он нажрется и всех моих пчел…

— А кто бы вам позволил влезть! — перебил меня Стрельцов.

— Хватит! — Не знаю, чего мне стоило собрать остатки здравого смысла и понизить голос на пару тонов. — Мы все устали и все хотели как лучше, но получилось как всегда. Давайте разбор полетов отложим до утра.

— Полетов? — переспросили хором Стрельцов и Нелидов.

— Полетов вашей фантазии — что было бы, если, — нашлась я. — Как говорят мужики, если бы у бабушки… кхм.

Я в самом деле слишком устала и вообще себя не контролирую.

— Если бы да кабы, во рту б росли бобы, — выручил меня Гришин.

— Спасибо. — Я потерла висок, совершенно не притворяясь: голова раскалывалась. — Словом, давайте все просто помолчим по дороге, дома молча попьем чая с медом и отправимся отдыхать, сколько получится.

Конечно, «молча» не вышло: неугомонная Варенька просто не могла дождаться нашего возвращения и не расспросить, «что так долго». Как мужчины ни старались сократить рассказ, графиня вцепилась в них будто клещ и все же вытрясла все подробности. За время этого разговора я успела раз двадцать позавидовать мужикам, которых никто не позвал на ночное чаепитие господ, и потому они наверняка рухнули спать, едва добравшись до лавки.

— И медведь бросился на вас! — Варенька широко распахнула глаза, прижав руки к груди. — Я бы умерла прямо там, на месте, от страха. Кир, ты такой храбрый!

Вот только взгляд ее устремился не на кузена, а на Нелидова. Впрочем, Стрельцов, кажется, этого не заметил. Когда он подносил к губам кружку с чаем, веки его тяжело опустились, и на миг мне показалось, что он отключится прямо сейчас, с недопитым чаем в руке.

— Я просто исполнял свой долг.

— Какой же ты скучный! Нет чтобы сказать что-то вроде «Я не мог поступить иначе, когда опасность угрожала милой барышне!»

Я испугалась, что сейчас милой барышне действительно начнет угрожать опасность — куда там медведю! — но Стрельцов лишь сказал:

— Мы не в романе. К счастью. И я поговорю с тетушкой, чтобы повнимательней следила за твоим чтением.

— Ябеда!

Стрельцов проигнорировал выпад, и графиня переключилась на Нелидова.

— А вы, Сергей Семенович? Вы ведь тоже не стояли просто так.

Скулы управляющего порозовели.

— Боюсь, я только все испортил.

— Так не могло быть! Вы наверняка действовали храбро и решительно!

Чашка в ее руке неосторожно накренилась, так что чай едва не пролился на платье. Нелидов, не то польщенный, не то обескураженный настойчивым вниманием графини, явно старательно подбирал слова.

— На самом деле я попытался отпугнуть его шаровой молни… — Он осекся под предостерегающим взглядом генеральши. Было ли дело в упоминании шаровой молнии или в Вареньке? — Но только разозлил.

— Ах, ваша стихия молния! Это такой редкий дар, я рада, что вы его развиваете! Современные молодые люди так часто не уделяют достаточно внимания магии, считая, будто она не способна соперничать с техническим прогрессом.

Марья Алексеевна, сидевшая рядом со мной, тихо фыркнула и наклонилась к моему уху:

— Бедный мальчик. Еще немного, и она потребует от него продемонстрировать все известные ему заклинания. А наш исправник вот-вот лицом в чашку упадет.

— Надо спасать обоих, — хихикнула я.

Марья Алексеевна постучала ложечкой о блюдце. Стрельцов вскинулся, будто просыпаясь, и тут же снова прикрыл глаза — впрочем, спина его оставалась безупречно прямой.

— Поздний час! — заявила Марья Алексеевна. — Варенька, дорогая, мужчины устали, и нам всем нужно хоть немного поспать. Завтра, все героические подробности завтра.

— Но… — попыталась возразить графиня, однако я поднялась, не дослушав, зная, что вслед за мной, хозяйкой, подскочат и мужчины.

— Марья Алексеевна совершенно права. Всем нам необходим отдых.

Нелидов благодарно посмотрел на меня, явно радуясь возможности избежать дальнейших расспросов и восторгов.

— Да, конечно. — Голос Стрельцова прозвучал твердо, но при виде его осунувшегося лица с ввалившимися глазами мне захотелось завернуть его в одеяло и отвести в постель.

Пока я ошалело пыталась осознать это странное желание, Нелидов спросил: