— А на следующий вечер Бейер нанес ответный удар, и началась война, — понимающе кивнул Финни.

— Не совсем так. Есть дела, которые мужчина должен брать на себя. Понимаете, не укладываются они в рамки закона. Убив мистера Кэрролла, я понял, что убийство это всеми расценено как месть. Газеты назвали его гангстерской разборкой. Вот я и подумал, что неплохо стравить обе банды. Всех их я убить, естественно, не мог, но стоило положить начало…

— И вы продолжили убивать, — прервал его Маттера.

— И один в поле воин, — добавил Финни.

— Я расстрелял ту троицу на Камерон-стрит и подложил бомбу в автомобиль мистера Спуна, но в дальнейшем вмешивался лишь в те моменты, когда война начинала утихать. Так что убил я не так уж многих.

— Скольких же?

Мистер Фич вздохнул.

— Скольких вы убили, мистер Фич?

— Пятнадцать человек. Я не люблю убивать, знаете ли.

— Если б любили, вы бы стали опасным для общества, мистер Фич. Значит, пятнадцать?

— После этой ночи их стало бы шестнадцать.

В кабине повисла тишина. Финни закурил, дал сигарету Маттере, протянул пачку мистеру Фичу. Тот объяснил, что не курит. Финни хотел что-то сказать, но в последний момент передумал.

— Мистер Фич, а чего вы, собственно, добивались? — спросил Маттера.

— По-моему, это очевидно, — мягко ответил мистер Фич. — Я хотел стереть с лица земли эти банды, этих гангстеров.

— Стереть, значит, — покивал Финни.

— Вы понимаете, вынудить их перебить друг друга.

— Перебить друг друга, — эхом отозвался Финни.

— Совершенно верно.

— И вы полагали, что ваш замысел удастся?

На лице мистера Фича отразилось изумление.

— Но все ведь к тому идет, не так ли?

— Пожалуй…

— Мне вспомнились анархисты начала века, — продолжил мистер Фич. — Разумеется, малоприятные личности, но логика у них была интересная. Они верили, что надо убивать побольше королей, чтобы в конце концов не нашлось желающих надеть корону.

— Действительно, интересная логика, — согласился Финни.

— Вот они и убивали королей. И сейчас их не так уж и много. Можно сказать, буквально единицы. О, я понимаю, тому есть и другие объяснения, но все-таки…

— Да, тут есть о чем подумать, — вставил Маттера.

— Ты прав, — кивнул Финни. — Мистер Фич, а что произойдет после того, как вы покончите с гангстерами в нашем городе?

— Полагаю, что мне придется переехать в другой.

— Другой город?

— Вроде бы у меня призвание к этой работе, — ответил мистер Фич. — Но теперь ничего не получится, не так ли? Вы же меня арестовали. Я пойду под суд. Сколько они мне дадут?

— Они должны дать вам медаль, — ответил Маттера.

— И поставить вам памятник перед зданием Городского совета, — добавил Финни.

— Я серьезно…

— И мы не шутим, мистер Фич.

Вновь наступила тишина. Маттера думал о том, что городу куда лучше без тех преступников, которые три месяца назад чувствовали себя в полной безопасности, а теперь лежали в могилах. Финни пытался подсчитать, сколько осталось королей. Не много, решил он, да и те лишь только числятся королями.

— Полагаю, вы сейчас отвезете меня в тюрьму, — подал голос мистер Фич.

Маттера откашлялся.

— Я хочу вам кое-что объяснить, мистер Фич.

Полицейские — люди очень занятые. Мы не можем тратить время на фантастические истории, которые нам время от времени рассказывают. Нам с Финни надо ловить преступников.

— Маттера хочет сказать, мистер Фич, что такому милому старичку, как вы, пора бай-бай. Побеседовать с вами одно удовольствие, но мы с Маттерой очень заняты. Преступники по ночам не спят. За ними нужен глаз да глаз… Так-то! А вы идите домой и отдыхайте.

— Благослови вас Бог! — только и ответил мистер Фич.

Они проводили его взглядом, покурили, долго молчали.

— Все-таки он чокнутый, — вздохнул Маттера.

— Несомненно.

— С таким я сталкиваюсь впервые. А ты?

— Я тоже.

— Ну и старичок. Так долго выходить сухим из воды!

— Пятнадцать-ноль в его пользу.

— Вот-вот. И еще семьдесят, которых они уложили сами.

На другой стороне улицы на крыльце дома вспыхнула лампочка. Открылась дверь, мужчина направился к своей машине. Мужчина с ушами, как у слона.

— Ушастый Кэррадайн, — сразу опознал его Маттера. — Надо бы остановить его, пока он не сел за руль.