Только такая высокая и крепкая плотина смогла остановить Енисей. Далеко вверх по его долине поднялись воды Красноярского моря.

Длинный и светлый машинный зал — «сердце» электростанции. Могучие турбины здесь работают день и ночь.

КРАСНОЯРСКАЯ ГЭС

Великая сибирская река Енисей с юга на север протекает через всю Сибирь и впадает в холодное Карское море. Красив Енисей, богатырь-река, самая полноводная и одна из самых длинных в нашей стране!

Шумят вековые дремучие леса, в воду обрываются крутые скалы; стремителен бег могучего Енисея... Казалось, нет такой силы, чтоб могла остановить его.

Но... Ты видишь на фотографии плотину. Она перегородила Енисей близ города Красноярска. От подошвы до верха её высота сто метров. Построить такую плотину было очень трудно. На фотографии плотина ещё не достроена. Ещё идут у её подошвы различные работы. Проходит испытание водосливов.

Плотина остановила бурный Енисей. Уровень воды начал подниматься всё выше и выше, и наконец перед плотиной разлилось большое, глубокое море.

Зачем нужна такая плотина? Люди остановили Енисей для того, чтобы заставить его работать. Возле плотины построено здание электростанции с двенадцатью мощными турбинами. С большой высоты на них подаётся сильным потоком вода.

Красноярская ГЭС — самая мощная в нашей стране. Она вырабатывает очень много электроэнергии, которая так нужна заводам, фабрикам, колхозам... Да и нам с тобой трудно было бы обойтись без электричества.

В 1973 году Красноярская ГЭС была пущена на полную мощность.

Г. Ганейзер

Телефоны, кнопки, маленькие рычажки, разноцветные лампочки... Из этого зала идёт управление всей жизнью электростанции.

9 МАЯ — праздник Победы

ВОСПОМИНАНИЕ

Рассказ

Мать девочки заснула, а девочка ходила по вагону и разговаривала с пассажирами. Вот она подошла и ко мне.

Я стоял возле окна.

Волосы девочки осветились светом дня. За окном летело огромное пространство Казахстана, летело на юг, так как мы поднимались к северу.

— Это что? — спросила девочка.

— О чём ты спрашиваешь?

— Вот...

Она упёрла палец в стекло, указывая на бегущие вместе с горизонтом очертания строений.

— Станция.

— Станция?

— Да. Мы сейчас к ней подъедем.

— Надо будить маму?

— Не знаю... А зачем её будить?

Оказалось, что мать обещала купить ей яблоко. Такой же свет дня освещал волосы матери, спавшей у противоположного окна.

— Не надо будить маму, — сказал я, — я тебе куплю яблоко.

— Хорошо.

— Вы возвращаетесь в Москву?

— Да... С мамой...

— Папа на войне?

— На войне. Он капитан артиллерии... Сейчас я вам покажу.

Она показала мне фотографическую карточку, которую вынула из маленького портфельчика, лежавшего возле мамы. На карточке они были сняты вдвоём — капитан артиллерии и его дочь. Я думал, что увижу именно капитана артиллерии, но увидел молодого человека в белой рубашке, как видно только что остригшегося. Девочка представляла собой сплошную улыбку, как это почти всегда случается с младенцами, когда их фотографируют.

— Вот видите, — сказала девочка.

Было ещё и третье изображение на фотографии: набалдашник тросточки, высунувшийся между головой девочки и локтем молодого человека. И было понятно, что, перед тем как аппарат щёлкнул, женщина, которая сейчас спала в потоке света, весело спросила молодого человека:

— А зачем тросточка?

И молодой человек весело ответил:

— Пускай!

И тросточка осталась. Я также представил себе, что было, когда они получили карточку у фотографа. Вероятно, они перешли через улицу и поднялись по ступенькам на бульвар. Там они сели на скамью и, несколько стесняясь прохожих, стали рассматривать карточку. И, наверное, кто-то из них сказал:

«Смотри, и тросточка получилась».

Потом они пошли по бульвару, причём дочку, возможно, нёс отец. Молодому парню приятно сознавать, что он уже отец ребёнка, и он отнимает голубой свёрток у матери и несёт сам. Вот мать перешла через весеннюю лужу, отражающую розовые дома, и, протянув руку в радужной варежке, ждёт мужа, который, ступая с кирпича на кирпич, смотрит на личико ребёнка, вороша вокруг него кружева...