Удивлённый мужчина с копьём смотрит на огонь, который держит и не может понять, что происходит. Ветра вроде бы нет, а пламя метается как во время сильных порывов. Светозара так сильно напрягается, что белки её глаз медленно краснеют, в них появляется паутина кровавых прожилок, как если бы она их натёрла.

Наконец, факел вздрагивает последний раз и гаснет.

— Молодец, — говорю. — Остался второй.

— Это что за херня? — удивлённо ворчит стражник в пустоту.

— Что такое? — спрашивает посыльный.

— Факел погас!

— Так зажги его снова, дурень!

Мужчина с деревяшкой, обмотанной промасленной тряпкой, ускоряется чтобы догнать стражников впереди. Хочет зажечь свой факел от уже горящего.

— Быстрее, — говорю.

Мы перебегаем через вершину небольшого холма и спускаемся ниже. Светозара тем временем акцентируется на переднем стражнике. Расстояние между нами сократилось, поэтому огонь гораздо быстрее принимается плясать и метаться. Он пытается закрыть его рукой от несуществующего ветра, но ничего не помогает — сила Светозары побеждает.

Девушка управляет огнём, она умеет зажигать предметы, и гасить их. Причём гасить намного легче. Само по себе это не очень впечатляет: любой человек с огнивом может зажечь костёр, и любой человек с ведром воды мгновенно его погасит. Но она может делать это на расстоянии и незаметно.

Прямо как сейчас.

Факел пляшет в смертельных судорогах, после чего вспыхивает, и огонь пропадает.

Вокруг становится почти непроглядная тьма. Лишь контуры деревьев и повозки выделяются в окружающей местности. Ещё чуть-чуть, и солнце полностью исчезнет, мы останемся в абсолютной мгле. Луна есть над головой, но она убывающая, и света даёт крохи.

— Что такое? — спрашивает посыльный.

Впервые мы слышим испуг в его голосе. Как же всё-таки приятно пугать таких мерзавцев! Но это ничего, скоро мы всех их заставим обгадиться.

— Наш факел тоже погас. Так странно… огонь болтало из стороны в сторону, хотя ветра никакого.

— Это всё Хорсовы проказни: любит над людьми пошутить. Сидит сейчас на небе и ухахатывается.

— Сейчас зажжём, не беда.

Один из стражников наклоняется и высекает сноп искр, ударив кремнем о кресало. Снова и снова он чиркает инструментами, пытаясь зажечь трут, но тот напрочь отказывается загораться. Светозара следит за этим и не даёт огню появиться.

Чем дольше мужчина пытается добыть пламя, тем больше нервничает, тем больше его руки трясутся в окружающей темноте.

А мы с ребятами подходим ближе.

— Не загорается! — чуть, не паникуя произносит стражник.

— Так отдай эти штуки другому. Пусть знающий человек зажжёт!

— Я сам знающий. У меня тут берёзовая кора, она должна была быстро схватиться, но нет. Не хочет.

Чиркает.

Чиркает.

Чиркает.

В какой-то момент он промахивается кремнем по кресалу и ударяет по собственной руке.

— Ай, сука! — вскрикивает и засовывает ладонь в рот.

— Тише! — шипит посыльный. — Хочешь, чтобы нас весь лес услышал?

Вот они и испытали почтение к лесу. Всего лишь надо было остаться без света на ночной дороге. Но они ещё не знают, что это только начало. Страх перед темнотой, который они сейчас испытывают, через несколько мгновений увеличится стократно.

— Давай, — говорю.

— А-а-а-а! — вопит Светозара на всю округу.

Пронзительно и ужасающе громко.

Её крик разносится по лесу на добрые полторы версты. Разговоры между стражниками мигом останавливаются. Мужчины вместе с посыльным стоят на отдалении, разинув рты. Боятся пошевелиться. Только наш конь-господин Фома Сивович фыркает и старается вырваться из хватки посыльного. Его попона блестит последним дневным светом.

Мгла всё больше накрывает нас.

— А-а-а-а! — снова кричит Светозара.

— У-а-у-а-у-а! — орёт Волибор громогласным басом.

Нет, стражники нас не боятся: они совершенно точно определили, что это кричат люди. Страшно другое: то, что придёт за этими криками. В лесу и днём не кричат, а ночью уж тем более! Будешь вопить — проснутся твари, что вылезают только зимой.

И группа людей перед нами отчётливо это осознаёт.

— Быстрее! — командует посыльный. — Зажигай факел!

Один из стражников снова принимается чиркать, но по сосредоточенному сопению Светозары становится ясно, что ничего у него не выйдет. Уехать они не могут — в темноте не видно дороги, а по бездорожью телега не проедет. Бежать некуда — в темноте сам на нечисть наткнёшься. У людей перед нами только и остаётся, что стоять спиной к спине с поднятым оружием.

Чтобы приманить ещё больше тварей, Волибор достаёт из-за пояса огромную булаву и со всего размаха бьёт ею по дереву. Ствол издаёт сдавленный треск, крона трясётся, несколько недовольных птиц взлетает в небо.