— Я служу королю, каков бы он ни был, Эрион, — строго высказалась девушка, предостерегая бывшего возлюбленного. — И я не могу тебе помочь.

— Тогда уходи. Уходи и забудь сюда дорогу. Кажется, я забыл о твоей преданности королевской семье, которая затмевает совесть и любые другие чувства!

— Эрион…

— Уходи!

В этот момент о дверь нечто ударилось с грохотом. Похоже, не я один пребывал в бешенстве от происходящего и теперь окончательно уверился в том, что на пути к освобождению Миллиоры, найду самую величайшую поддержку в её брате.

Цена

Дверь открыл сам, не желая больше слушать ссору. Эрион уже сидел за столом, уронив голову на руки, а девушка со светлыми волосами и в доспехах, поспешно вышла, подхватив шлем с глянцевой поверхности дорогого письменного стола. В её светло-сиреневых глазах плескалась боль, но она сдерживала эмоции как могла. Похоже, Кэрол зашла к бывшему возлюбленному, чтобы справиться о его состоянии, возможно, встать на путь сближения и примирения, но всё пошло явно не по её плану.

Просьбу же Эриона понимал и поддерживал. Нам бы очень пригодился свой человек в замке. И, желательно, как можно скорее. В груди от этой мысли снова заныло, но напомнил себе, что сокрушаться не время, а эмоции не помогут освободить Милли. Я должен был стать сдержанным и собранным для того, чтобы, здраво мыслить и сделать всё необходимое, высвободить любимую из лап Градоса. Не понимал пока как это сделать и что дальше предпринять, но одно для меня было известно — я не оставлю попыток пока сердце бьётся, а оно, в свою очередь, билось лишь для неё.

Когда дверь в кабинет закрылась, Эрион лишь поднял измученный взор на меня и стало ясно по его виду, что и парень не спал ночами, раздумывая о том как, если не спасти сестру, то, хотя бы, облегчить её участь.

— Как самочувствие? — выдавил он, осмотрев меня немного равнодушным из-за усталости взглядом.

— Буду жить.

— И как ты мог её там оставить? Они и над ней теперь так будут издеваться? — пряча дикую боль за презрительной насмешкой, спросил брат той, которую никогда бы не бросил в беде по своей воле.

— Меня наказали за предательство, Миллиора же необходима вашему королю в ином виде. Надеюсь, она будет благоразумна и быстро заберёт свои брачные клятвы. Она должна выжить. Но я сомневаюсь, что она поступит именно так… Очень сомневаюсь…

— Что…? — растерянно взглянул на меня Эрион остекленевшими фиалковыми глазами, так напоминая этим растерянным видом свою сестру, что пришлось сглотнуть ком, застрявший в горле. Феец понял к чему веду, но не хотел в это верить. Он не мог принять такую правду. Далее его голос и вовсе сел: — Не говори, что Градос положил глаз на мою сестру, Эрбос…

— На её наследие крови… — уточнил я. — Он хочет детей от Милли. Желательно дочь.

— Нет.

Парень встал со своего места за столом и начал нервно расхаживать по просторному кабинету, переминая пальцы и прокручивая фейские кольца на них. Его поведение и вовсе стало тревожить, когда заметил, насколько Эрион устал и как зол. Как сокрушён ещё более скверными новостями. Его рука резко схватила со стола какую-то тяжёлую статуэтку и с силой бросила её в сторону, прозвучал новый грохот. В этот раз пострадала и стена, изысканно отделанная панелями из темного дерева. Он быстро взглянул на дверь и следом направился к выходу. Вид его не обещал ничего хорошего.

— Куда? — Схватил я его за руку.

— К Кэрол. Она останется в постоялом дворе для солдат за городом до утра и я намерен убедить её любыми способами позаботиться о моей сестре. Она не знала о других намерениях Градоса. И она просто обязана нам помочь… Иного выхода попросту нет.

— Возможно, мы ещё успеем её догнать.

— Не на лошадях, Эрбос, не забывай о нашей утрате, — с горечью напомнил Эрион, хоть я и не нуждался в этом, просто позабыл насколько Варги быстрее лошадей.

— Значит поговорим с ней уже на месте. Но стоит скрыть от посторонних глаз то, что мы с ней заодно. Эмоции прибереги для часа мести, сейчас мы должны быть собраны.

Эрион согласно кивнул, одобряя мою затею и мы сразу же направились к выходу. Внизу нас остановил Алантир, заподозрив неладное и через минуту внутренних метаний после рассказа о нашей затее, лишь присоединился к реализации единственного способа наладить связь с Милли в заточении. Возможно, единственного способа её спасти от худшего…

Внутри всё горело, я сдерживал пожар гнева и нетерпения. Представлять, что моя маленькая бабочка в руках Градоса было невыносимо, как и представлять то, что он мог с ней сотворить, теряя терпение. Вены разъедала боль и гнев, а страх за её жизнь подстёгивал скакать быстрее остальных, чтобы скорее уговорить Кэрол.