— Исцелить ещё этого мужчину и ту женщину, — указал я на взрослых людей. — Они, кажется, пострадали меньше остальных. Остальных пристрелить.

В этот момент Йен резко развернулся и выбрался наружу, не имея сил смотреть на то, как выживших станут добивать. Исцелённую девушку, вместе с ведьмой и магом связали и вытащили наружу, хотя она билась в руках Авеля и кричала. Её крики стихли лишь когда череда выстрелов пронеслась по каморке внизу.

«Может сейчас сердце окончательно остановится и перестанет сочувствовать этим людям?» — задал вопрос сам себе. Но тщетно, оно продолжало обливаться кровью, пока троих пленников вели на площадь и продолжало скорбеть, когда их привязали к толстым, деревянным столбам в центре большого костра.

В такие моменты людей на улицах города невозможно было сыскать, даже полукровным фейри было неприятно наблюдать расправу над магами и ведьмами. Все они сидели в домах, крепко закрыв двери и окна, чтобы не слышать предсмертного рёва сожжённых заживо. Но я знал — многие наблюдают из окон. И Градос это знал, потому и приказал совершать показательные казни в обязательном порядке. Они учили не помогать магам и ведьмам, ведь содействие и помощь людям магическими способностями каралась ровно так же, как и обладание ими. А именно — сожжением.

— Ты думаешь, что бессмертен? — внезапно обратилась ко мне девушка, которая своим внешним видом так напоминала полукровную фейку. Светло-голубые глаза её полыхнули счастьем. — Когда-то ты будешь смотреть как твою любимую так же бесчестно убивают Са-мю-эль Алахосский, — медленно проговорила она, смакуя каждое слово, пока священники, присоединившиеся к казни зажигали просыревший костёр, состоящий из хвороста и толстых брёвен. Их молитвы тихим бормотанием понеслись по воздуху вместе с едким дымом, а пламя принялось за работу, пожирая нечисть.

— Зря стараешься, ведьма, разве не видно по моим деяниям, что я не умею любить и никогда этому не научусь?

— Не разговаривайте с ней, — боязливо перекрестившись, предостерёг юноша в рясе, наверняка один из монахов. — Она не просто ведьма.

Но смех, вырвавшийся из самого горла девушки, снова заставил посмотреть на её красивое лицо, объятое счастьем и болью одновременно.

— Будь я проклята, если это не правда, Инквизитор! — Заревела девушка, когда костёр резко вспыхнул, наконец-то разгораясь как положено и стал облизывать её тело, уничтожая одежду и заставляя кожу пузыриться. Маг и ведьма, привязанные рядом в этом круге ада, тоже зверски закричали. — Ты будешь смотреть на любимую и её страдания, пока её жизнь не прекратится! Ты будешь мечтать умереть вместе с ней, но никто не даст тебе освободиться от этого горя! Будь ты проклят! Будь проклят величайшей любовью в твоей жизни!

Бормотания священников и монахов усилились, когда полукровная фейка, помесь ведьмы и мага громко рассмеялась, глядя на небо, словно видя в нём отражение правдивости своих слов. Даже многочисленные ряды собравшихся вокруг Инквизиторов замерли, наблюдая, как сгорая, человек радостно смеётся, вместо того, чтобы утопать в страданиях.

* * *

Разлепив тяжёлые веки, первое что ощутил, это боль в спине. Солнце беспощадно пекло, раздражая свежие шрамы. Но она не шла ни в какое сравнение с муками души, когда вспомнил, как оказался в городе дивного народа.

Меня бросили, изрядно избив перед этим, прямо на улицах Аластриса, приказав горожанам не прикасаться к предателю короля. После этого я не помнил как отключился, не знал и того, сколько пробыл без сознания. Иногда мимо проходили местные, стараясь даже не смотреть в мою сторону, прекрасно осознавая, что приказ короля — закон. Некоторые же смотрели с жалостью на меня и это ещё больше злило. Таким жалким себя не знал. Без магии, без сил на то, чтобы просто встать, я смог лишь отползти с каменистой дороги в тень рядом растущего кустарника. Меня нещадно мучила жажда и голод, но более всего страх за Миллиору.

В глазах любимой перед расставанием я не увидел надежды, когда покидал темницы, она готовилась к смерти. В голове снова закружили слова проклятия полукровной фейки и одновременно ведьмы, которую когда-то убил своими руками. Руками, которые умыты кровью сотен невинных. Вспомнились и её обещания, что смерти буду желать, но не получу и этого. А более всего, меня беспокоило то, что любимую я потеряю в конце концов.

«Может, ведьма обладала даром предвидеть грядущее? Может, действительно прокляла?» — мысли, что кружили в голове не помогали, но возникали сами собой, пока сознание вновь ускользало, погружаясь в новый кошмар прошлого.

Откровения боли

Путы ловчей — единственный способ пленить фейри из рода Альхандра. Эту магию невозможно снять. Она призвана держать в узде магию преступников. Король давал клятвы верности своему народу и обещал не пленить невинных таким способом, но когда-то именно путами ловчей опоясывали прекрасных феек из редкого рода, чтобы добыть их кровь и обрести величайшие силы.

«Законы и порядки фейри»