Однако мне все равно почудилось, как плющ, что рос под стальным лабораторным столом, опутал иссохший скелет в белом халате и когда мы проходили мимо, вдруг сжался, дробя кости бедолаги в прах. Еще кривые лозы, свисавшие с потолка, будто слепые змеи раскачивались из стороны в сторону, ища тепла живого тела, так как мертвецов на полу им явно не хватало.

Уже возле самого выхода в углу, где тень была гуще всего, находились подвесные ящики с десятками горшков, разбитых, опрокинутых, а из них торчали ростки. Маленькие, хрупкие, с полупрозрачными стеблями. Но когда наши шаги стали эхом разноситься в помещении, они начинали дрожать и распускаться. Из бутонов выползали отростки, усеянные иглами, а в воздух взмывали облака спор, серых и пушистых, как одуванчики.

Я с трудом узнал место из видео, которое показывала мне София, однако мой мозг сразу же отметил те же контуры гидропонной системы полива, работавшей от аккумулятора Уроборос. Подойдя ближе, я клинками рассек ветки и без особого труда извлек из специального контейнера полностью севший аккумулятор.

— Неплохая добыча, — отозвался Вольдемар. — Откуда ты знал, что он там находится?

— Видел на видео это место, — спокойно отозвался я, положив аккумулятор в контейнер на правом бедре. — Правда за две недели здесь все сильно поменялось, всех этих дебрей тут не было. Пойдем дальше от всех этих кустов у меня мороз по коже.

— Не только у вас, — отозвался Леший. — Я до сих пор слышу, как деревья шепчутся между собой.

— Шепчутся? — переспросил я.

— Ну да, — будто так и должно было быть ответил Радик. — Разве вы не слышите? — он перевел взгляд с меня на Вольдемара, который так же стоял пребывая в шоке от того, что произнес Леший.

— Теперь мне нравиться тут еще меньше, — выживальщик умоляюще посмотрел на меня, словно прося без слов продолжить наш путь, лишь бы как можно скорее покинуть этот рассадник.

Выйдя из оранжереи мы оказались в длинном коридоре, стены которого покрывал тот самый губчатый мох, какой мы видели при самом входе. Признаться я был рад тому, что увидел бурые, кровавые потеки слизи на стенах вместо еле теплых тел под столами, которые растения использовали в качестве удобрения.

Однако уже через пол сотни метров мы осознали, что оранжерея была лишь декорацией к еще более отвратительному зрелищу. Мы наконец встретили «живых» обитателей подземной лаборатории «Кормильца».

Первый зараженный встретился в секторе B-7, где холодильные камеры, лишившись энергии, превратились в компостную кучу. Дверь, сорванная с петель, лежала в луже слизи, а из проёма, прямо под потолком, выглядывало… Не тело. Не человек. Не растение. Это был гибрид, порождение вируса и безумия. Верхняя половина ещё напоминала женщину: спутанные волосы, слипшиеся от коричневого гноя, лицо с обвисшей кожей как у двухсотлетней старухи, одна рука полностью вросла в обвивавшие ее тело ветви. Вторая свисала вниз и высохла настолько, что больше напоминала кость, обтянутую кожей. Но тем не менее она медленно шевелилась, словно пыталась поймать того, кто будет проходить мимо.

Ниже пояса тело растворялось в массе листвы из колючих ветвей, покрытых чёрными волосками. Они развевались в такт дыханию этой женщины, словно с каждым вдохом с их помощью она фильтровала витавший в подземелье густой смрад. Её глаза — вернее, то, что от них осталось — светились тусклым и мигающим зелёным, словно рой светлячков сожрал глазные яблоки и теперь копошиться внутри них. Когда женщина открыла гнилостный рот, чтобы завыть или захохотать, из глотки вырвался лишь скрипучий звук, похожий на треск сухого дерева.

— Ну и уродина, — прошипел Вольдемар.

— Предлагаю назвать этот вид зомби «Дриадой», — произнес Леший, неотрывно глядя на то как иссохшая рука женщины продолжает качаться из стороны в сторону, словно приманивая его к себе.

— Почему дриада? — скривившись от отвращения, поинтересовался я.

Ответ мне решил дать Радик:

— Потому что это самая прекрасная женщина, которую я когда либо видел! Дриада… — почтительно прошептал он, — настоящая хранительница этого леса.

Мы тут же переглянулись с выживальщиком, после чего посмотрели на парней, которые опустив плечи и склонив головы вбок, не отрываясь смотрели на иссохший труп ведьмы под потолком.

— Сейчас я подправлю ей личико, — громко произнес я, когда на визоре шлема фэйсайди указало морду этой твари как цель.

— Не стреляй! — раздался девичий голос из колонок под потолком. — Ни в коем случае не стреляй! Им это не понравиться! Лучше скажи мне какая у вас радиочастота.

Я нахмурился узнав голос Софии:

— Двадцать семь целых сто тридцать пять сотых мегагерца, — ответил я, посмотрев на начавших, в такт руке, покачиваться из стороны в сторону ребят.

Через мгновение к нашему каналу связи подключилась София: