Уезжая из штаба корпуса, каждый из нас переживал и радость, и тревогу.

Наши войска стояли на пороге новой битвы. Советская Армия готовилась к решительному наступлению. Войска Белорусских фронтов уже сосредоточились на берегах Одера, а основные силы 1-го Украинского - на Нейсе. Были подтянуты десятки тысяч орудий. Тяжелые и средние танки с полным комплектом боеприпасов, заправленные горючим, находились на исходных рубежах. Тысячи самолетов, замаскированных, готовых с воздуха поддержать наступление наземных частей, стояли на фронтовых аэродромах.

Операция готовилась в строгой тайне. После совещания батальон еще сутки занимался боевой подготовкой.

12 апреля 1945 года мы покинули озеро Мантель. Вечером генерал Шатилов провел строевой смотр частей и подразделений дивизии. Затем он собрал командиров полков и поставил задачу: выйти в район Одера.

Туда наши части прибыли вовремя и сутки простояли в пяти километрах от реки.

13 апреля генерал Шатилов вместе с командирами полков и батальонов 150-й стрелковой дивизии проводил рекогносцировку.

Офицеры знакомились с системой обороны противника и расположением его огневых средств, изучали местность, назначенные участки наступления, уточнили разграничительные линии, установили порядок взаимодействия. Следовало продумать, предусмотреть все до мельчайших подробностей.

Под покровом темноты полки и батальоны переправились на западный берег реки и приготовились к наступлению.

Вот когда пришел ответственный момент: нам предстояло наступать на главном направлении.

На главном направлении

Гитлеровское командование ожидало нового удара наших войск и принимало все меры для усиления своей обороны. На берлинском направлении интенсивно строились укрепления еще с января 1945 года, когда советские войска развернули широкое наступление с рубежа Вислы.

За Одером фашисты создали сплошную оборонительную систему, включая Берлин, глубина обороны достигала ста километров. Для этого гитлеровцы использовали многочисленные реки и каналы, озера, высоты и лесные массивы, установили минные поля, проволочные заграждения, всевозможные фугасы. Селения с прочными каменными зданиями превратились в сильные опорные пункты.

Одновременно фашисты укрепляли Берлин, рассчитывая на затяжные уличные бои. В гитлеровском приказе об обороне города говорилось: "Необходимо в основном готовиться к уличным боям. Эта борьба должна вестись с фанатизмом, с применением обмана и хитрости на земле, в воздухе и под землей". В Берлине сооружалось три кольцевых оборонных обвода - внешний (в 24-40 километрах от центра города), внутренний и центральный.

"Лучше сдать Берлин американцам, чем впустить в него русских", внушали фашисты солдатам.

Пленные рассказывали, будто офицеры с уверенностью говорят, что русским никогда не удастся взять Берлин.

В те дни Гитлер отдал приказ о снятии 12-й немецкой армии генерала Венка с Западного фронта, где она действовала против американцев, и о переброске ее на советско-германский фронт. Приказ был опубликован в немецких газетах и передавался по радио. Таким образом для англо-американских войск открывался путь на Берлин.

А против 1 и 2-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов неприятель сосредоточил крупную группировку. Вместе с резервами и фольксштурмом она имела около миллиона солдат и офицеров.

Такая в общих чертах обстановка сложилась в лагере противника накануне Берлинского сражения.

Весенняя солнечная погода вдруг сменилась ненастьем. Тяжелые свинцовые тучи низко нависли над землей. Временами на нас обрушивался крупный дождь, в траншеях скапливалась вода, а сапоги казались пудовыми от налипшей грязи.

Перед общим наступлением на отдельных участках фронта готовилась разведка боем. Генерал Шатилов назначил для этого батальон капитана А. С. Блохина из 469-го стрелкового полка. Начальник штаба дивизии полковник Н. К. Дьячков вызвал Блохина на командный пункт дивизии.

– Ваша задача, - сказал он, развертывая карту, - разведать систему обороны и огневые средства противника в полосе главного удара дивизии. Вам доверено большое и трудное дело.

Блохин поправил свою командирскую сумку, пристально посмотрел на карту с нанесенными на нее синими линиями, которые обозначали траншеи противника, и согласно кивнул головой.

– Понимаю, товарищ полковник.

– Справишься, Андрей Степанович?
– с отеческой теплотой спросил полковник.

– Постараюсь.